Великий понедельник. Роман-искушение. Юрий Вяземский

вкус того вина, которым Учитель угостил нас на свадьбе в Кане. Потому что Он не только превратил воду в вино, но наполнил это вино тем светом, который сильнее и радостнее и солнца, и луны и ярче всех светильников на свете… Помнишь, в тот день, когда он воскресил Лазаря, небо было затянуто тучами. Но когда отодвинули камень и Лазарь вышел из могилы – еще в саване, спеленатый по рукам и ногам, – вдруг яркий и радостный свет вспыхнул и разлился вокруг. Но я специально тогда посмотрел на небо: по-прежнему его закрывали тяжелые и плотные облака. А свет сиял!.. Ты ведь тоже видел, Иуда?

      – Нет, не видел, – задумчиво ответил Иуда, внимательно разглядывая Филиппа. – Я тогда о другом думал.

      – Не видел? – повторил Филипп, и глаза его снова забеспокоились, взгляд стал метаться от лица Иуды на солнце, от солнца к крыше Храма и вниз к темнеющей долине. – Я видел, а ты нет?.. Как же так?.. Свет этот нельзя было не заметить… Он был таким теплым, таким ласковым… Сегодня, когда мы вступали в Город, нам светил тот же самый свет. Только намного ярче и прекраснее! И мне показалось, что я тоже… Как бы это лучше сказать?… Мне показалось, что я тоже как бы воскресаю от смерти и саван падает с меня, с лица снимают бинты, руки и ноги освобождают, а за спиной вырастают крылья, чтобы лететь, лететь…

      Тут беспокойные глаза Филиппа в очередной раз наскочили на лицо Иуды, замерли на нем, и Филипп вдруг спросил:

      – А ты не заметил, что в последнее время Он исцеляет главным образом слепых? Сегодня в Храме исцелил нескольких. Позавчера в Иерихоне вернул зрение Вартимею и его товарищу.

      – Сегодня в Храме были не только слепцы. Были и другие больные, – уточнил Иуда, отворачиваясь от Филиппа. Но тот реплики его не расслышал:

      – Когда мы вышли из Иерихона и стали подниматься по дороге, я подошел к Вартимею и познакомился с ним. Он мне очень любопытную вещь рассказал. Еще до того, как Учитель вернул ему зрение, он уже видел свет! И первый раз вспыхнуло что-то вдруг перед его невидящими глазами, когда он услышал, что Учитель приходил на праздник Кущей и исцелил в Городе слепорожденного. С тех пор он каждый день выходил на дорогу и ждал в полной уверенности, что Учитель пройдет мимо и обязательно исцелит его. «Ведь вспыхнул же однажды свет в моей темноте», – говорил он. А в самый день исцеления, когда он со своим товарищем – до сих пор не знаю, как его зовут, – ранним утром по обыкновению уселся перед воротами, то во мраке его слепоты вдруг засветился какой-то далекий огонек. Огонек этот постепенно приближался, и от него во все стороны разливалось ласковое сияние. С каждой минутой сияние всё усиливалось, и наконец из глубины возник человеческий силуэт, который медленно приближался к нему. И он уже знал, что это Тот, который исцелил иерусалимского слепого и теперь идет его спасать. Люди, зрячие люди, которые стояли вокруг него, еще не видели Учителя, а он уже чувствовал и верил… И это видение исчезло именно тогда, когда толпа зашумела: «Идет, идет!!!» И Вартимей что есть мочи закричал: