За Ленинград! За Сталинград! За Крым!. Петр Кириллович Кошевой

партию!» воины двигались беглым шагом с винтовками наперевес. Атакующие цепи перерезали все открытое пространство между восточной окраиной Тихвина и лесом, где были наши исходные позиции. Впереди своих подразделений, размахивая пистолетами, шли командиры и политруки. Быть впереди требовали наши уставы и, как думалось всем нам, долг патриота. Противник молчал.

      Наконец наша артиллерия перенесла огонь в глубину. Теперь она била по неприятельским огневым точкам в строениях совхоза и городских домах. Враг тоже как будто опомнился. Залпы его орудий и танков слились с хищным лаем десятков пулеметов. Глубокий снег, по которому шла наша пехота, стал как бы дымиться и покрываться пятнами. Это пули и снаряды противника делали свое дело.

      В наступающих цепях появились потери. То тут, то там люди падали, особенно часто командиры. На белом снегу было хорошо видно, как некоторые из них ползли вперед и пытались стрелять. Другие, упав навзничь, не поднимались. «Ура» продолжало греметь.

      Я приказал Фефелову сосредоточить огонь основной массы артиллерии по восточной окраине Тихвина, где были зарытые в землю танки противника. Они причиняли большой вред, стреляя вдоль железной дороги и перекрывая подступы на совхозную высоту с церковью.

      Приказание было исполнено быстро и четко. Кадровые артиллеристы умели вести огонь мастерски. Однако вскоре обнаружилось множество огневых точек противника, не вскрытых нашей разведкой и теперь поливающих атакующие войска свинцом. Пришлось и на них обрушить артиллерийские залпы.

      Вокруг Тихвина все грохотало. Бой шел не только в полосе 65-й стрелковой дивизии. С севера и юго-запада тоже слышалась канонада. Это наступали группы войск Иванова и Павловича.

      К.А. Мерецков управлял операцией из Павловских Концов. Услышав грохот разрывов вражеских снарядов, он немедленно позвонил мне:

      – Почему не давите артиллерию врага? Не позволяйте ей стрелять! Давите беспощадно! Что у вас, не хватает орудий?

      «Не позволяйте»… А как это сделать? Артиллерия у нас была, по тем временам ее считалось даже много: два своих артполка и еще минометный дивизион. Кроме того, нас поддерживал армейский артиллерийский полк. Но орудия врага были надежно укрыты и продолжали действовать, хотя мы сосредоточивали по некоторым из них огонь нескольких батарей. Артиллеристы чуть не плакали, наблюдая, как снаряды, попадая в цель, не могли ее разрушить или уничтожить.

      А пехота между тем уже не имела возможности двигаться в рост. Воины залегли. Командиры по-прежнему были впереди. Они пытались преодолеть открытое пространство до немецкой траншеи ползком. Бойцы следовали за ними. Но огонь врага был настолько силен, что вскоре продвижение прекратилось почти совсем.

      Из 311-го полка доложили, что в часть прибыл К.А. Мерецков. Командарм вышел прямо на опушку леса, откуда наступал полк, и, заметив, что атака заглохла, решил подбодрить бойцов. Когда все увидели плотную фигуру генерала, по цепям пронеслось: «Командарм с нами!» Воины поднялись и снова