У вечности глаза жестокие. Розалинда Шторм

е его сотрудницы и не думали, что попадут в число счастливчиков. Они не ожидали, что нелепая случайность перевернет их жизни вверх дном. Не понимали, что с каждым днем нечеловеческая сущность становится все сильнее. Не верили, что и любовь в мире защитников больше похожа на пытку

      Пролог

      Что такое любовь?

      Рада с легкостью могла ответить на этот вопрос буквально год назад. Тогда она ощущала себя наркоманкой только из-за желания быть рядом, ловила взгляд, радуясь ему словно наивысшему достижению. Жаждала поцелуя, мечтала о близости, сводящей с ума. Но оказалось, что все суждения – ошибка. Ведь ее чувства создали, насильно внедрили в сознание, сделав основополагающей частью души. А саму превратили в осколок, единственное стремление которого, быть целым.

      Сейчас, смотря через пленку в воспаленные глаза зараженного, Рада ощущала свободу. От наваждения, в которое превратилась страсть к партнерам, от навязанной ответственности, от силы. А еще на миг, долю секунды она поняла, что значило любить. Просто любить. Без страданий и сумасшествия. Без постоянной готовности умереть.

      Привязанность, едва родившаяся, но такая сильная, что колола болью, едва не сбивала с ног. Рада понимала, этот миг – единственное, что у них есть.

      Ведь никогда запретная симпатия не перерастет во что-то большее. Потому как сила не дремлет – рвет грудь, выдирая даже память о невозможном. Еще чуть-чуть и она, Рада Любимова, лук тройки защитников вновь превратится в послушное орудие Сущности, чье предназначение – уничтожать зло. Даже если носителем зла является, пусть и на мгновение, бесценный человек.

      Глава первая

      Страница за страницей Дарья Первоцвет вымарывала черновик договора. С каждой прочитанной строчкой терпения у нее становилось все меньше, а вот желание потолковать с автором шедевра, наоборот, возрастало. И если первый параграф, с горем пополам, можно было пропустить, то остальное – ни в коем случае.

      Бред сивой кобылы!

      Под какой высокоградусный чаек составлялся документ, было совершенно не ясно. Но сказать, что менеджер схалтурила, значило похвалить ее за трудолюбие. А Дарья и в хорошем настроении редко кого одаривала похвалой, за такое же пренебрежение к обязанностям вполне могла и уволить. Особенно ту, которая пока находилась в должности на птичьих правах.

      Люди, имевшие какие-либо дела с кадрами, давно привыкли, что документы, заверенные подписью Первоцвет, были выполнены идеально. Грамотно, логично, а главное, юридически верно. И портить свою репутацию из-за чьей-то торопливости или лени она совершенно не желала, как и самостоятельно переделывать чужую работу.

      Этим будет заниматься тот, кто напортачил.

      Бросив листы в мусорку, Дарья раздраженно схватила телефонную трубку. Щелкнула кнопками и, к еще большему неудовольствию, услышала характерные звуки, сигнализирующие о севшей батарейке. Похоже, кое-кто совершенно не справлялся с возложенными на него функциями, и с этим определенно нужно было что-то делать.

      – Любимову ко мне, – не утруждая себя приветствием, прошипела она в трубку. – И быстро.

      На том конце провода что-то невнятно залепетали. Дарья скривилась от неправдоподобных объяснений заместительницы, которая в очередной раз прикрывала отсутствующую на рабочем месте вызываемую персону, и повторила требование. Затем вовсе нажала сброс – чужие трудности главную кадровичку компании «Замок мастеров» волновали мало.

      Поставив аппарат заряжаться на базу, она взглянула на часы. Половина четвертого, день практически окончен, но для будущего собеседования еще ничего подготовлено не было. Хотя по плану чистовой вариант договора уже должен лежать у нее на столе. Но не только поэтому Дарья нервничала. Вечером ей предстояло присутствовать на корпоративной вечеринке, хотя в силу одной, весьма личной причины, посещать это мероприятие ей категорически не хотелось. Вот только остаться дома она тоже не могла, потому что обещала быть.

      Стрелки двигались кое-как, вызванная сотрудница не торопилась. То ли все еще где-то шлялась, то ли откровенно игнорировала приказ. Вторая причина казалась Первоцвет более вероятной. Дарья начала нервничать. Прикусив губу от нетерпения, яростно листала ежедневник, перекладывала с места на место ручки, сдергивала с монитора стикеры-напоминалки.

      Лоб морщился, брови привычно поползли к переносице, и, также привычно остановились на полпути.

      Зачем хмуриться? В тридцать пять лет иметь уродливые морщины на лбу Первоцвет не собиралась. Тем более из-за Любимовой. Да что уж говорить, назло ей она была готова и не на такие подвиги.

      – Дарья Евгеньевна, вызывали?

      Сотрудница вошла без стука. Нагло виляя бедрами, процокала по кабинету и уселась в кресло напротив. Ее подбородок был вздернут, глаза прищурены. Нахалка знала, что Дарья в курсе ее амуров с Вольным. Знала и надеялась на заступничество Александра. Только чуть приподнятые плечи выдавали страх. И не зря. Сколько таких самоуверенных идиоток Первоцвет повидала на своем