Малыш Николя веселится. Рене Госинни

сказал врач, – и, пожалуйста, побыстрее, у меня сегодня очень напряжённый день.

      – Мы зайдём в другой день, – сказал папа, – когда у вас будет больше времени; мы не хотим вам усложнять жизнь. Верно, Николя?

      Я уже был у выхода, когда дантист сказал, что не надо валять дурака и бояться нам нечего. Папа сказал, что он вовсе не боится, что он был на войне, и втолкнул меня к врачу первым.

      В кабинете было полно белых блестящих аппаратов и большое кресло, как у парикмахера.

      – С кого начнём? – спросил дантист, моя руки.

      – Начните с малыша, – сказал папа, – у меня есть время.

      Я хотел сказать, что у меня тоже куча времени, но зубной врач взял меня за руку и усадил в кресло.

      Доктор был очень добрый, он сказал, что не сделает мне больно, что положит всего чуть-чуть массы в дырку одного зуба, что я наверняка ем слишком много сладкого, но он даст мне карамельку, если я буду хорошо себя вести, пока он мной занимается. Он велел мне открыть рот, посмотрел внутрь, поскрёб немного, а потом приблизил штуковину с маленьким колёсиком, которое очень быстро крутилось. Папа вскрикнул, когда дантист залез мне в рот этой крутилкой. От неё у меня немного дрожала голова. Потом доктор заделал массой зуб, промыл мой рот, сказал: «Вот и всё!» – и дал мне конфету. Я был страшно доволен.

      Зубной врач сказал папе, что теперь его очередь. Но папа сказал, что уже поздно и ему ещё надо много куда успеть. Дантист засмеялся и сказал, что надо быть серьёзнее. Я не понял, почему он это сказал, потому что я ещё никогда не видел папу таким серьёзным, как сегодня.

      Папа поколебался, потом медленно пошёл к креслу.

      – Откройте рот! – сказал доктор.

      Папа, наверное, думал о чём-то своём, потому что врач повторил:

      – Откройте рот, а не то я применю силу.

      Папа послушался. Я разглядывал фотографии зубов, которые висели на стене, и вдруг услышал громкий крик. Я обернулся и увидел, как доктор трясёт рукой.

      – Ещё раз укусите меня, и я вам вырву первый попавшийся зуб!

      Папа сказал, что немного нервничает. Дантист взял своё колёсико, и я предупредил папу, чтобы он был осторожнее, потому что от этой штуки немного дрожит голова. Тогда уже закричал папа, и врач попросил его успокоиться, потому что это плохо влияет на пациентов, сидящих в приёмной. В общем, с папой всё было недолго и хорошо, если не считать того, что он стукнул дантиста ногой по колену. Папа встал с кресла улыбаясь.

      – Ну что, Николя, мы вели себя как мужчины, а?

      – Да, папочка, да! – ответил я.

      И мы с папой вышли от зубного врача, такие гордые, каждый со своей карамелькой.

      Опля!

      Жоффруа сегодня пришёл в школу с большой коробкой под мышкой. У Жоффруа очень богатый папа, который ему вечно покупает потрясные вещи.

      На перемене Жоффруа показал нам, что у него в коробке: это оказалась игра с большой складывающейся картонкой, на которой были клетки с цифрами; ещё там были кубики, и фигурки животных, и бумажки с надписями: «100