Загадки Короны. Адам Джей Эпштейн

премину воспользоваться, – продолжал жуткий витраж. – И кстати, можете поблагодарить королеву Лоранеллу. Если бы она ценила меня по достоинству, я никогда не смогла бы предать ее.

      – Я знаю, что ты жаждешь заполучить мою корону, – сказала королева. – Но какой в ней прок, если никто не последует за тобой?

      – Это ты правишь, внимая воле народа, – ответила Паксахара. – Я же буду держать всех в страхе под тяжелой лапой.

      – Ну попадись мне только, испробуешь, каков мой клинок, – погрозил Урбо.

      – Так отправляйся и разыщи меня. И кто же тем временем защитит твою семью? – осведомилась Паксахара, и от самого ее голоса словно повеяло холодом.

      При слове «семья» Элдвин покрепче прижался к Джеку. Семья – вот чего ему по-настоящему не хватало, больше, чем чего-либо еще.

      – Мы однажды справились с тобой! – дерзко и торжествующе выкрикнула Скайлар. – И снова справимся, не думай!

      Гилберт спрятался поглубже в Марианнин карман.

      – Говорила бы за себя, – еле слышно проквакал лягух.

      Красные стекла, заменявшие витражной Паксахаре глаза, повернулись в сторону троих фамильяров в заднем ряду.

      – Откуда такая ненависть? – проговорила зайчиха. – Ведь мы на одной стороне. Будь вы поумней, бросили бы своих верных и присоединились ко мне. Многие животные уже так и сделали.

      – Мы Трое из Пророчества! – взвился Элдвин. – Нам предначертано остановить тебя!

      – Пророчества не всегда сбываются, – ухмыльнулась Паксахара. – Но теперь-то я не склонна вас недооценивать. Если понадобится, лишу магии и животных-волшебников, хоть это и создаст мне определенные неудобства.

      Королева Лоранелла заговорила снова, и теперь в ее голосе звучал гнев.

      – Почему ты явилась сюда в таком обличье? – спросила она свою бывшую преданную спутницу. – Чего ты хочешь?

      Паксахара перевела стеклянный взгляд на королеву:

      – Хочу, чтобы все двуногие склонились передо мной. Чтобы ты отреклась от престола и присягнула на верность истинным хозяевам Огромии. Чтобы ты подчинилась мне, подобно тому как я подчинялась тебе: ты звала меня фамильяром, но на деле я была для тебя всего лишь прислужницей.

      – Я была твоей верной, а ты моей спутницей. Мы трудились вместе, – отозвалась королева. – Я никогда не склонюсь перед тобой.

      – Я не сомневалась, что ты так скажешь. Жду не дождусь, когда ты будешь молить меня о милосердии.

      Сквозь витражную Паксахару поблескивало солнце. Так странно это смотрелось – зловещее рядом с прекрасным.

      – К полнолунию восстанет новое Воинство Мертвецов – на сей раз из животных. И это войско двинется вперед, завоевывая и подчиняя, и не будет знать отдыха, покуда все люди до последнего не склонятся перед ним.

      Стекла снова задрожали. Но вместо того чтобы вернуться к прежнему виду, витраж вдруг начал рушиться. Разноцветные стеклянные треугольники, острые как нож, градом посыпались на королеву и ее советников. Старейшины пригнулись к столу, горожане закрыли головы руками.