Империя бурь. Сара Дж. Маас

– сзади. Это означало, что никто и ничто не может незаметно подкрасться к их королеве.

      – Нет, ни капельки, – ответила Лисандра, поняв, о чем он хотел спросить.

      Эдиону стало спокойнее.

      – Но чем больше я об этом думаю, – продолжала она, – тем больше мне кажется, что все это… было задумано еще очень давно. Эраван располагал десятками лет, прежде чем Аэлина родилась и обрела свою магическую силу. Прежде чем появился Дорин. Тогда у Эравана не было противников. Но почему-то судьба распорядилась так, что он разворачивается сейчас, когда ему противостоит Огненосица.

      – К чему ты клонишь? – спросил Эдион.

      Схожие мысли забредали и в его голову, пока ехали в Террасен. Особенно по ночам, когда он нес караул, охраняя спящих. Все это выглядело жутким и невозможным, но слишком многое в их жизни противоречило логике и выпадало из привычной колеи. Ярчайшее доказательство – Лисандра.

      – Морат выпускает своих чудовищ. Маэва вдруг зашебаршилась на Вендалине. А рука об руку с Аэлиной идут две богини. Скажу тебе больше: Мэла и Денна наблюдают за ней с самых первых дней жизни. Наверное, я не так сказала. Не наблюдают… готовят, чтобы однажды выплеснуть в мир ее силу. Интересно, боги просчитали стоимость грядущей бури? Они уверены, что все жертвы не будут напрасными?

      Эдиона пробрала дрожь.

      Лисандра перешла на совсем тихий шепот. Наверное, боялась, что ее услышит не королева, а боги.

      – Нам еще предстоит увидеть всю силу тьмы Эравана. И всю силу огня Аэлины – тоже.

      – Но она – не безмозглая пешка, – сердито возразил Эдион.

      Он был готов сражаться с богами и даже убивать их, если они вздумают угрожать Аэлине и вознамерятся ради победы над темным королем пожертвовать Эрилеей.

      – Неужели тебе так трудно хотя бы раз согласиться со мной? – удивилась Лисандра.

      – По-моему, я всегда с тобой соглашаюсь.

      – Нет. У тебя на все есть ответы, – встряхнула головой Лисандра. – Это невыносимо.

      Эдион улыбнулся:

      – Приятно знать, что я наконец-то забрался тебе под шкуру. Или под все сразу?

      Неотразимо красивое лицо Лисандры стало похожим на оскал ведьмы.

      – Поосторожнее, Эдион. Я кусаюсь.

      Эдион наклонился к ней еще чуть-чуть. Он знал: у Лисандры есть границы, которые нельзя пересекать. И даже проверять их на прочность нельзя. Особенно зная, сколько всего она претерпела, начиная с детства, и как дорожила обретенной свободой. Кто-кто, а он должен это понимать, поскольку сам многое претерпел.

      Пусть он так и не рассказал Аэлине об этой стороне своего прошлого. У него не хватало решимости. Сумел бы он объяснить сестре, чтó делали с ним и чтó заставляли делать его в первые годы адарланского завоевания?

      Но флирт с Лисандрой был безопасным для них обоих. И, честное слово, Эдиону нравилось болтать с нею, когда она не торопилась покидать человеческое обличье. Поэтому он лишь щелкнул зубами и сказал:

      – Хорошо, что я умею заставить женщин мурлыкать.

      Лисандра негромко