На могиле ребёнка. Ганс Христиан Андерсен

ла на руках; страдала, ведь, её собственная плоть и кровь, часть её самой! Она не могла и представить себе, что дитя её умрёт, что его положат в гроб и зароют в землю! Господь не мог отнять у неё ребёнка – думала она – и вот, когда это всё-таки случилось, она в порыве болезненного отчаяния воскликнула:

      – Господь не знает об этом! У него бессердечные слуги здесь на земле. Они делают, что хотят, не внимая мольбам матери!

      В своем отчаянии она отшатнулась от Бога, и ею овладели мрачные мысли, мысли о вечной смерти, внушавшие ей, что человек становится прахом во прахе и что этим всё кончается. Охваченная такими мыслями, она утратила всякую точку опоры и всё больше и больше погружалась в мрачную бездну отчаяния.

      Слёз у неё в эти тяжёлые часы не было. Она не думала больше о юных дочерях; слёзы мужа падали ей на лоб, но она и не замечала его. Все её мысли были заняты умершим ребёнком, она жила только воспоминаниями о нём, старалась воскресить в памяти каждое его невинное детское слово.

      Наступил день похорон; несколько ночей перед тем мать не спала, и к утру усталость одолела её – она забылась сном. В это время гроб унесли в отдалённую комнату, чтобы мать не услыхала ударов молотка, когда стали забивать крышку.

      Проснувшись, мать хотела опять посмотреть на ребёнка, но муж со слезами сказал ей:

      – Мы забили крышку; пора было.