Позвольте представиться, Маргарита Васильевна – попаданка!. Татьяна Бродских

обвинений! – запальчиво воскликнул Вениамин Савельевич. – Уже жалею, что вы будете учиться у нас.

      – И не в последний раз, поверьте, – хмыкнула я и, выйдя из столовой, остановила пробегающую мимо девушку. – Постой, ты почему не на обеде?

      – Я туда и бегу, – пожала плечами девица, с тревогой посматривая на ректора.

      – А чем тебя эта столовая не устраивает? – махнула я рукой в нужном направлении.

      – Так кто же меня туда пустит? – искренне удивилась студентка. – Это же для преподавателей и этих…

      – Для богатеньких мажоров? – подсказала я ей.

      – Типа того, – согласилась она, хотя по взгляду было ясно, что слово «мажор» для нее новое.

      – Покажешь, куда надо идти? – Я мило улыбнулась.

      Девушка опять пожала плечами, но повела нашу небольшую группку за собой.

      Я посмотрела на своих спутников: ректор нервничал и покрывался испариной, а Черный Властелин – хмурился.

      – Ну не баланда, и на том спасибо, – насмешливо произнесла, поглядывая то на чиновника, то на побледневшего ректора, когда мы наконец-то оказались в столовой для обычных студентов. На самом деле ничего особо ужасного там не было, но по сравнению с кафетерием для преподавателей столовая производила гнетущее впечатление. Ремонт в ней сделать не помешало бы. Ну и никакого разнообразия блюд: на первое – бульон с половинкой яйца, на второе – перловая каша и компот.

      – Вениамин Савельевич, вы же еще в конце прошлого учебного года подавали смету на ремонт студенческой столовой. И, насколько я помню, успели отсчитаться о проделанной работе. Надеюсь, вы не будете утверждать, что в такое состояние помещение пришло за неполный месяц? Вы же понимаете, что я вынужден буду дать этому делу ход? – Теперь уже Черный Властелин смотрел на ректора как на врага народа и расхитителя государственного имущества.

      – Я все объясню… – с дрожью в голосе произнес Вениамин Савельевич и умолк, видимо решив, что место для разговора неподходящее.

      – Так, может, мы сразу с инспекцией и к интенданту наведаемся? – с энтузиазмом спросила я, радуясь, что не мне одной плохо и страшно.

      – Маргарита Васильевна, а вы не думали, что вам еще целый год учиться? – чиновнику, видимо, мое хорошее настроение не понравилось, и он решил остудить мой пыл.

      – Намекаете, что меня будут гнобить или даже попытаются убить?

      – Удивлен, что вы в ваши годы все еще выдумываете разные нелепицы, – презрительно хмыкнул чиновник. – Я всего лишь имел в виду, что недругов у вас прибавится, так что будьте готовы услышать о себе массу неприятного.

      – Спасибо за заботу, но я давно уже вышла из возраста, когда общественное мнение что-то для меня значило, – ответила холодно. – Что ж, пойду схожу к Серафиму Эдиктовичу, намекну ему, что если он не поменяет мне форму и не выдаст талоны на питание, то после ареста ректора его тоже отправят на каторгу или на пенсию. В принципе, для старого вояки разницы никакой.

      От моих слов Вениамин