Особый контроль. Василий Головачев

он сделан? Что за материал?

      Они уже входили на галерею станции, откуда начинался трехсоткилометровый туннель к поверхности планеты, кажущийся прозрачной голубоватой трубой. Труба упиралась в слой змеящихся облаков и пропадала в их зеленовато-серой мути.

      – Материал? – переспросил Станислав. – Да самый что ни на есть простой – колония микроорганизмов, запрограммированная определенным образом. Не отставай, пойдем парой, остальные уже внизу.

      Ошеломленный Филипп ощупал на себе «колонию микроорганизмов».

      – Вот так костюм! А почему он черного цвета? Не могли покрасить в разные цвета?

      – Во-первых, потому, что микроорганизмы поглощают солнечный свет и почти все виды радиации, а во-вторых, любое красящее вещество для них – продукт питания.

      – Теперь понятно. Одно только неясно – зачем они нам вообще? Ведь Шемали – планета земного типа, как мне сказали.

      – Земного, да не совсем. Что ты привязался ко мне со своим мундиром? Не нравится, попроси легкий скафандр, а в «гражданском» тебя вниз никто не пустит, планета еще не проиндексирована по шкале безопасности.

      Они молча продолжали путь по галерее, сопровождаемые стрелкой путеуказателя, плывущей по стене, потом Филипп спросил:

      – А как это – в «гражданском»? Ты говорил, не пустят в «гражданском»…

      Томах не выдержал и засмеялся.

      – Ох и дотошный ты мужик, Ромашин! В «гражданском» – это словарный запас почти трехсотлетней давности, тогда почти половина населения Земли ходила в военном обмундировании, а остальные соответственно в гражданском. Ты часом не издеваешься? Историю-то в школе проходил, как и все.

      В конце галереи они надели вакуум-маски, вошли в белый конус кабины лифта с цифрой «десять» на дверце, автомат-лифтер отсчитал десять секунд в обратном порядке, и мягкая, но властная лапа швырнула кабину с начинкой в туннель, в невообразимой дали сходящийся в точку.

      Полет продолжался ровно шесть минут. Видимо, чтобы не травмировать путешественников эффектом падения в бездну планеты, стены кабины не становились прозрачными во время полета, и Филипп не увидел Шемали с разных высот.

      Прозвучал предупреждающий сигнал автомата, та же мягкая лапа без усилий поймала кабину и почти нежно внесла в приемный зал лифта. Дверца отошла вверх, спасатели вышли из здания лифта в шемалианский день.

      Филипп остановился, пораженный открывшимся пейзажем.

      На первый взгляд на Шемали царили два цвета: черный и желтый! Черный – почва, пологие склоны гор, полуразрушенные временем скалы, желтый – мутное небо с яркими прожилками, лес и группа каких-то построек явно земного происхождения. Со временем Филипп разобрался в оттенках шемалианского ландшафта, но в первый момент своеобразие контраста – черное с золотым – буквально потрясло его.

      Догнав ушедшего вперед Томаха, он подумал: «А все же костюмы делают нас чересчур похожими на участников маскарада, разве что хвостов не хватает. Действие