Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Коллектив авторов

и световой материи и, когда совершают свое явление, опять возвращают занятое ими в те стихии, из коих был почерпнут состав их те ла. И как воздух имеет упругость, сжимательную и растягательную силу, то душа, облаченная в него, может все брать, действовать и писать. Да какая это у тебя книга? Дай-ка я посмотрю!» Он разогнул, и открылась преподобного Симеона Нового Бого слова слово и речь. «А! Должно быть, книга бо гословская. Я никогда ее не видывал…» – «Эта книга, батюшка, вся почти состоит из учения о внутрен ней сердечной молитве во имя Иисуса Христа; оно раскрыто здесь во всей подробности двадцатью пятью святыми отцами». – «А внутреннюю молитву я знаю», – сказал учитель… Я поклонился ему в но ги и просил сказать мне что-нибудь о внутренней молитве.

      «А вот что в Новом Завете сказано, что человек и вся тварь суете повинуется не волею (Рим. 8, 20), и все естественно воздыхает, стремится и желает войти в свободу чад Божиих; и это таинственное воздыхание тварей и врож денное стремление душ есть внутренняя молитва. Ей нечего учиться, она есть во всех и во всем!..» «А как же обрести, открыть и восчувствовать ее в сердце, сознать и принять волей своей, достиг нуть, чтобы она явственно действовала, наслажда ла просвещала и спасала бы?» – спросил я. «Не помню, писано ли где об этом в богословских трактатах», – ответил учитель. «Вот здесь, здесь все это написано», – указал я… Учитель взял каран даш, записал название «Добротолюбия» да и гово рит: «Непременно выпишу сию книгу из Тоболь ска и рассмотрю ее». И так мы расстались.

      Пойдя, я благодарил Бога за беседу с учи телем, а о писаре молился, чтобы Господь устроил_; хотя бы однажды прочесть ему «Добротолю бие» и вразумил бы его во спасение.

      А то еще раз весною, приходя в одно село, случилось остановиться мне у священника. Он был человек добрый и одинокий. Я провел у не го три дня. Рассмотревши меня в сие время, он стал мне говорить: «Останься у меня, я положу те бе плату; мне нужен человек добросовестный; ты видел, что у нас строится при старой деревянной церкви новая каменная. Не могу найти верного человека, который бы посмотрел за рабочими да сидел в часовне для сбора подаяния на постройку, а вижу, что ты был бы к сему способен, да и тебе по твоему направлению было бы жить хо рошо; сидел бы один в часовне да молился Бо гу, там есть и каморка уединенная для сторожа – останься, пожалуйста, хотя только на сие время, покуда церковь окончится».

      Хотя и долго я от казывался, но по убедительной просьбе священ ника должен был согласиться. Так и остался на лето до осени. Вот и стал жить в часовне. Снача ла мне было спокойно и удобно упражняться в молитве, хотя и много народу приходило в ча совню, особенно в праздничные дни, иные молиться, иные позевать, а иные стащить что-ни будь со сборной тарелки. И как я по временам чи тывал то Библию, то «Добротолюбие», то некото рые из приходивших, видя сие, заводили со мною разговор, другие спрашивали прочесть им что-ни будь.

      По некотором времени я заметил, что одна какая-то крестьянская девица часто ходила в часовню