Путешествие Алисы. Кир Булычев

была очень тяжелая. Мы искали ее и не нашли. Ныряли по очереди.

      – И ваше преступление открылось?

      – Да, потому что Званский – обманщик. Он принес из дома горсть алмазов, а говорит, что золота нет ни кусочка. Мы его отправили с алмазами домой. Нужны нам его алмазы! А тут приходит Елена Александровна и говорит: «Молодежь, очистите музей, я сейчас сюда первоклашек на экскурсию приведу». Бывают же такие несчастливые совпадения! И все тут же обнаружилось. Она к директору побежала. «Опасность! – говорит (мы под дверью слушали). – У кого-то пробудилось в крови прошлое!» Алешка Наумов, правда, сказал, что он всю вину на себя возьмет, но я не согласилась. Если жребий упал, пусть меня и казнят. Вот и всё.

      – И всё? – удивился я. – Так ты созналась?

      – Не успела, – сказала Алиса. – Нам срок дали до завтра. Елена сказала: или завтра самородок будет на месте, или состоится крупный разговор. Значит, завтра нас снимут с соревнований, а может, даже выгонят из школы.

      – С каких соревнований?

      – Завтра у нас гонки в воздушных пузырях. На первенство школы. А наша команда от класса – как раз Алешка, я и Еговров. Не может же Еговров один лететь.

      – Ты забыла еще об одном осложнении, – сказал я.

      – О каком? – спросила Алиса таким голосом, будто догадывалась.

      – Ты нарушила наш договор.

      – Нарушила, – согласилась Алиса. – Но я надеялась, что нарушение не очень сильное.

      – Да? Украсть самородок весом в полтора кило, распилить его на блесны, утопить в Икшинском водохранилище и далее не сознаться! Боюсь, что придется тебе остаться. «Пегас» уйдет без тебя.

      – Ой, папа! – сказала Алиса тихо. – Что же теперь делать будем?

      – Думай, – сказал я и вернулся в кабинет дописывать статью.

      Но писалось плохо. Очень уж чепуховая история получалась. Как маленькие детки, распилили музейный экспонат.

      Через час я выглянул из кабинета. Алисы не было. Куда-то убежала. Тогда я позвонил в Минералогический музей Фридману, с которым я когда-то встречался на Памире.

      На экране видеофона появилось круглое лицо с черными усами.

      – Леня, – сказал я, – у тебя нет в запасниках лишнего самородка весом килограмма в полтора?

      – Есть и в пять килограммов. А зачем тебе? Для работы?

      – Нет, дома нужно.

      – Не знаю, что тебе сказать, – ответил Леня, закручивая усы. – Они ведь все оприходованы.

      – Мне какой-нибудь самый завалящий, – сказал я. – Дочке в школе понадобился.

      – Алисе?

      – Алисе.

      – Тогда знаешь что, – сказал Фридман, – я тебе дам самородок. Вернее, не тебе, а Алисе. Но ты мне заплатишь добром за добро.

      – С удовольствием.

      – Дай на один день синебарса.

      – Что?

      – Синебарса. У нас мыши завелись.

      – В камнях?

      – Не знаю уж, чем они питаются, но завелись. И кошку не боятся. И мышеловку игнорируют. А от запаха и вида синебарса мыши, как всем известно, убегают со всех ног куда глаза глядят.

      Что мне было делать? Синебарс – животное редкое, и мне самому