И девять ждут тебя карет. Мэри Стюарт

я бесстыдной этой лжи

      Иль нет…

Браунинг. Чайлд Роланд

      Городок Тонон-ле-Бен расположен на южном берегу озера Леман, к северо-востоку от Женевы, примерно в двадцати милях от нее. В Женеве нас встретил большой черный «даймлер», прибывший из Вальми, который плавно покатил нас по фешенебельным улицам города к французской границе и Тонону.

      Мадам де Вальми очень редко заговаривала со мной в дороге, за что я была ей благодарна; мои глаза и мысли были заняты новыми впечатлениями, а главное – хотя она старалась проявить всю любезность, на которую была способна, но я все же чувствовала себя неловко в ее обществе. В ней ощущалась какая-то отчужденность, из-за чего с мадам было трудно сблизиться и даже иногда ее понять. Беседа с этой дамой походила на разговор по междугородному телефону: совершенно не пытаясь идти навстречу собеседнику, она вдруг отвлекалась, и контакт с ней полностью терялся. Вначале мне казалось, что мадам делает это намеренно, чтобы держать себя на расстоянии, но, когда она дважды задала вопрос и, потеряв всякий интерес, перестала слушать прежде, чем я ответила, стало ясно, что ее занимают гораздо более важные материи, чем гувернантка Филиппа. Я перестала надоедать ей своими разговорами, что принесло мне облегчение.

      Автомобиль с мягким урчанием мчал нас по богатому и процветающему краю, где не было ни одного заброшенного клочка земли. Слева, сквозь заросли тополей и плакучей ивы, блестели воды озера, то скрываясь, то снова показываясь из-за тесно растущих деревьев. Справа зеленая равнина постепенно поднималась к подножию заросших лесом холмов, потом смело взмывала крутым подъемом к величественным силуэтам Альп, где ослепительно сверкали огромные снежные шапки. Я подумала, что одна из вершин, возможно, знаменитый Монблан, но, украдкой взглянув на Элоизу де Вальми, поняла, что сейчас не время спрашивать об этом.

      Мадам де Вальми сидела с закрытыми глазами. Посмотрев на нее, я подумала, что не ошиблась. Она выглядела усталой и одновременно беспокойной, однако это не мешало ей сохранять холодное изящество. Очевидно, ей уже за пятьдесят, но женщины подобного типа долго сохраняют красоту независимо от возраста. Это обычно называют утонченностью: прекрасной формы голова, слегка впалые виски, прямой нос с маленькой горбинкой и тонкими ноздрями; только внимательно всмотревшись, можно заметить мелкие морщинки у глаз и в углах рта. Умело подкрашенное бледное лицо с чистой и гладкой кожей, над опущенными сейчас веками гордо изогнутые, красиво очерченные брови. Волосы словно чеканное серебро. Только губы под тщательно нанесенным слоем дорогой помады и руки в серых перчатках, неподвижно лежащие на коленях, слишком тонки, нарушая общее впечатление гармонии и красоты. Эта женщина была словно хрупкая драгоценность, далекая, как луна в небесах.

      Я забилась в уголок. Передо мной возвышались квадратные плечи шофера мадам де Вальми. Рядом с ним, такая же квадратная, безупречно одетая, сидела Альбертина – горничная мадам. И если мне придется – как во всех классических романах, повествующих о гувернантках, – занять неопределенное