Фамильная честь Вустеров. Пелам Вудхаус

что его избранница должна быть в точности такой, как вы.

      – Правда?

      – Клянусь. И когда я познакомился с вами, я мысленно воскликнул: «Вижу! Вижу фонтаны! Там стая китов!»[14] Когда свадьба?

      – Двадцать третьего.

      – Зачем ждать так долго?

      – Вы думаете, это слишком долго?

      – Конечно. Женитесь прямо завтра, и дело с концом. Если избранник хоть отдаленно похож на Гасси, не стоит терять ни одного дня. Редкий человек. Необыкновенный. Я им восхищаюсь. А уж уважаю! Другого такого просто нет. Талантище.

      Она взяла мою руку и сжала. Меня передернуло, но делать нечего, пришлось стерпеть.

      – Ах, Берти! Вы само великодушие!

      – Нет, нет, ничуть. Я искренне говорю то, что думаю.

      – Я так счастлива… так счастлива, что эта история не повлияла на ваше отношение к Огастусу.

      – Ни в коей мере.

      – Многие мужчины в вашем положении затаили бы обиду.

      – Очень глупо с их стороны.

      – Но вы – вы слишком благородны. Вы по-прежнему восхищаетесь им.

      – Всей душой.

      – Милый, милый Берти!

      С этим радостным восклицанием мы расстались, она ушла заниматься домашними делами, а я направился в столовую полдничать. Сама она, как выяснилось, не полдничает – соблюдает диету.

      Подойдя к порогу, я протянул руку распахнуть приоткрытую дверь и вдруг услышал голос, который говорил:

      – Так что сделайте одолжение, Спод, перестаньте молоть чепуху.

      Ошибиться я не мог. С самого детства у Гасси был совершенно особенный, неповторимый тембр голоса: в нем присутствует шипенье газа, вытекающего из трубы, и блеянье овцы, призывающей своих ягнят.

      Нельзя было также не понять смысла сказанных слов – никакого иного в них просто не содержалось, и потому признаться, что я удивился, значит ничего не сказать. Хм, вполне возможно, что вздорная история, которую я слышал от Мадлен, не такая уж и выдумка. Если Огастус Финк-Ноттл приказал Родерику Споду перестать молоть чепуху, он вполне мог посоветовать ему спустить свою голову в унитаз.

      Я в задумчивости вступил в гостиную.

      Не считая довольно невыразительной особы женского пола, которая разливала чай и была то ли золовкой, то ли снохой, в гостиной находились только сэр Уоткин Бассет, Родерик Спод и Гасси. Гасси стоял на коврике перед камином, широко расставив ноги, и нежился у огня, который должен был бы согревать зад хозяину дома, и я сразу понял, почему Мадлен Бассет сказала, что он расстался со своей робостью. Даже от двери чувствовалось, что самоуверенность из него так и прет. Муссолини впору проситься к нему на заочные курсы обучения.

      Гасси заметил меня и помахал рукой – как мне показалось, что-то слишком уж покровительственно. Ну прямо почтенный деревенский сквайр, милостиво принимающий депутацию арендаторов.

      – А, Берти, это ты.

      – Я.

      – Входи, тут такие булочки.

      – Спасибо.

      – Книгу привез? Я тебя просил.

      – Прости,

14

«Вижу! Вижу фонтаны! Там стая китов!» – Здесь приведен возглас, каким дозорные китобои оповещали о появлении китов.