Танец с драконами. Джордж Мартин

потрусил в нужную сторону. Ходор не отставал, но лось медлил. Бран нехотя вернулся в тело мальчика и сказал:

      – Поезжайте за Летом. Я чую жилье.

      Когда сквозь тучи проглянул тонкий месяц, они наконец вошли в деревню у озера, которую нипочем бы не заметили без помощи Брана. Круглые каменные домики, заметенные снегом, легко было спутать с валунами или пригорками. Вчера Жойен принял за хижину бурелом – они долго раскапывали сугроб, но нашли только ветки да поваленные стволы.

      Деревня, как и все, что встречались им на пути, была брошена. Некоторые свои селения одичалые жгли, чтобы отрезать себе все пути к возвращению, но это избежало огня. Под снегом обнаружились с десяток хижин и бревенчатый длинный дом под дерновой крышей.

      – Хоть от ветра укроемся, – сказал Бран.

      – Ходор, – сказал Ходор.

      Мира и ее брат, спешившись, помогли ему вынуть Брана.

      – Может, от одичалых что съестное осталось?

      Напрасная надежда. В длинном доме с твердым земляным полом стоял пронизывающий холод, но крыша и стены все-таки защищали от ветра. Рядом журчал ручей – лось напился из него, проломив лед копытом, и Мира всем набрала льда для питья. Бран передернулся, взяв в рот свою льдинку.

      Лето не пошел с ними в дом.

      – Иди, иди охотиться, – сказал ему Бран, ощущая его голод, как тень своего, – только лося не трогай. – Часть его существа тоже хотела пойти на охоту – может быть, позднее он так и сделает.

      Их ужин состоял из истолченных в кашицу желудей. Бран ими давился, Жойен не стал и пробовать.

      – Надо есть, Жойен, – сказала ему сестра.

      – Потом, когда отдохну немного. Не в этот день мне суждено умереть, – заверил он с вымученной улыбкой.

      – Ты чуть не свалился с лося!

      – Но все-таки усидел. Я замерз и проголодался, в этом все дело.

      – Тогда ешь.

      – Желуди твои? Животу от них только хуже. Оставь меня, Мира – хочу увидеть во сне жареного цыпленка.

      – Сном сыт не будешь, даже если это зеленый сон.

      – Что ж делать, раз у нас нет ничего, кроме снов.

      Вся еда у них вышла дней десять назад, и голод сопровождал их неотлучно. Даже Лето не мог найти дичи в этих лесах – путники жили на желудях и на сырой рыбе. Ручьев и мелких озер здесь было полно, и Мира промышляла со своей острогой не хуже, чем с удочкой. Порой она возвращалась вся синяя, однако с уловом, но вот уже три дня – три года, как склонен был считать пустой желудок Брана – ей ничего не удавалось поймать.

      После скудной трапезы Мира прислонилась к стене и стала точить о брусок свой кинжал. Ходор сидел у двери на корточках, раскачивался и бормотал:

      – Ходор, ходор, ходор.

      Бран закрыл глаза. Говорить было холодно, огонь Холодные Руки разводить не велел. «Этот лес не такой пустой, как вы думаете, – сказал он. – Никогда не знаешь, что может прийти из тьмы на твой огонек». Бран вздрогнул, вспомнив об этом, несмотря на соседство теплого Ходора.

      Сон не шел – какой уж тут сон. Только ветер, жгучий мороз и луна на снегу. Он