Название | Немка. Повесть о незабытой юности |
---|---|
Автор произведения | Лидия Герман |
Жанр | Биографии и Мемуары |
Серия | Русское зарубежье. Коллекция поэзии и прозы |
Издательство | Биографии и Мемуары |
Год выпуска | 2016 |
isbn | 978-5-906823-20-5 |
Потом я опять работала на току, а где-то во второй половине октября началась школа. В первый день занятий нас известили о положении на фронте, о героических поступках наших бойцов и напомнили нам, что мы должны особенно серьёзно изучать военное дело.
Предстоял праздник 25-летия Великой Октябрьской социалистической революции. Чтобы праздник прошел на высоком уровне, следовало подготовить большой концерт. В программу входил литературный монтаж патриотического значения, хоровое пение, театральная постановка и постановка различных танцев. Я пела в хоре и танцевала. Предполагалось подготовить русский народный танец с 16-ю девочками. После первых проб Вера Макаровна предложила Розе и мне подготовить венгерский и татарский национальные танцы. Говорила она еще о танце амазонок, но из этого ничего не получилось. Венгерский танец мы называли балетным. Мы с Розой очень радовались.
В эти дни, в конце октября, до нас дошло потрясающее известие: все немецкие женщины в возрасте 16–45 лет будут мобилизованы в трудовую армию. Элла была очень расстроена и не хотела идти.
„Как это можно? Как они могут меня от моих двух пятилетних детей заставить идти в трудармию? – возмущалась она. – Я не пойду. Я не пойду," – повторила она решительно.
„Но ты должна идти, Элла. Должна, – отец старался говорить спокойно. – И не надо сопротивляться. Это ничего не даст. Ты же знаешь. Собирай спокойно свои вещи. И не беспокойся ни о чем, я же остаюсь дома. Лисбет и твоя мать позаботятся о детях. Сама только береги себя. Мы обязаны делать всё, что нам предписывают. И с этим надо жить".
Элла сидела на табуретке, обняв прижавшихся к ней близнецов. Она не плакала. Безутешно смотрела она перед собой и моргала только своими большими карими глазами. Мать и Лис-бет стояли молча, они просто не в состоянии были все это понять. Беспомощность. Беззащитность. Бесправие.
Вдруг мама сорвалась с места: „А Мария? Может, и её заберут?" – „И Мария", – выдавила из себя Элла. Мы пошли все трое: мать, отец и я. Мария как раз кормила грудью маленького десятимесячного Витю. Он оставил грудь, чтобы посмотреть на нас, и улыбнулся. Мне очень хотелось взять его на руки, но Мария держала его крепко