Королевский генерал. Дафна Дюморье

тебе комнату над воротами, – сказал он. – Она говорит, что тебе нужно побольше воздуха и света. Окна в твоей спальне выходят и на запад – на внешний двор, и на внутренний двор, который опоясывает дом. Будешь разглядывать, как из театральной ложи, все, что происходит вокруг.

      – Двадцать человек в доме, это чуть ли не целый гарнизон, – пошутила я.

      – Около пятидесяти, если считать прислугу, – уточнил Джон, смеясь. – Но они спят валетом на чердаках.

      Настроение у меня вновь упало, и, когда мы свернули с большой дороги в парк и я увидела в дальнем конце его огромный каменный особняк, окруженный стенами и пристройками, я прокляла себя за то, что приехала. Мы повернули налево, во внешний двор с пекарнями, кладовыми и сыроварнями, и, проехав под низкой аркой ворот, над которыми находилось мое будущее жилище, мы остановились во внутреннем дворе. Двор имел форму квадрата с высокой башней – или колокольней – в своей северной части и с входной дверью с южной стороны. На крыльце стояли Мэри, Элис Кортни, старшая из ее падчериц, и Джоан, моя крестница, в окружении детишек, дергавших их за юбки.

      – Добро пожаловать в Менебилли, милая Онор, – приветствовала меня Мэри, явно нервничая.

      – Здесь полно детей, Онор, – промолвила, улыбаясь, Элис, которая, выйдя замуж за Питера, исправно один раз в год производила на свет по ребенку.

      – Мы намереваемся привязать к колоколу дозорной башни веревку, – вставила Джоан. – Если шум покажется тебе слишком громким, ты сможешь позвонить и заставить домочадцев замолчать.

      – Значит, за мной уже закрепилась репутация дракона, – сказала я. – Что же, тем лучше, потому что я собираюсь все делать по-своему: Робин должен был предупредить вас.

      Меня внесли в темный, обшитый панелями холл и огромную, во всю длину дома, галерею, из которой доносился гул голосов, подняли наверх по широкой лестнице и понесли дальше по коридору в западное крыло. Моя комната, должна признаться, сразу привела меня в восторг. Быть может, потолок низковат, но зато было довольно просторно и очень светло. Два окна, как и говорил Джон. Одно, западное, выходило во внешний двор. Справа – комната для Мэтти. Все было создано для моего удобства.

      – Никто не станет тебе надоедать, – говорила Мэри. – Покои с другой стороны гардеробной принадлежат Солам, кузенам Джонатана. Очень серьезные и скромные люди, они не будут тебя беспокоить. Комната слева всегда пустует.

      Меня наконец оставили, и с помощью Мэтти я разделась и легла в постель, очень уставшая от путешествия и довольная, что осталась одна. Первые несколько дней я знакомилась со своим новым окружением и устраивалась, как собака, сменившая одну конуру на другую.

      Моя спальня была очень приятной, и я не имела ни малейшего желания ее покидать. Нравился мне также и бой часов на дозорной башне, и, твердо сказав себе однажды, что мне следует раз и навсегда забыть о спокойствии Ланреста, я стала прислушиваться ко всему, что происходило в этом большом доме, к суете во внешнем