Николай II. Святой или кровавый?. Александр Колпакиди

мнение о необходимости убийства лишь Главы Семьи, последнюю же он предлагал эвакуировать.

      Свердлов снова категорически подтверждает приказание убить всю Семью, выполнение этого приказа ставит под личную ответственность Юровского.

      Последний на следующий день выполняет приказ, донеся Свердлову по прямому проводу об убийстве всей Семьи. После этого Свердлов сообщил об этом ЦИКу, поставив последний перед свершившимся фактом.

      Все эти данные, не вошедшие в книгу Соколова об убийстве Царской Семьи, были лично сообщены Соколовым в октябре 1924 года, то есть за месяц до внезапной своей смерти, его другу, знавшему его еще как гимназиста пензенской гимназии. Этот личный друг Соколова видел и оригинальные ленты, и их расшифрованный текст“»¹⁵⁷.

      Лживость этой газетной «утки» очевидна. Соколов якобы расшифровал материалы «исключительной важности» в 1922 году, но за два года так их и не опубликовал, хотя часть материалов следствия печатал в 1924 году. И даже за те же два года никому о них не рассказал, кроме анонимного «друга», не имеющего фамилии, имени и отчества. К тому же в схеме «заказчик – организатор – исполнитель» исполнителю никогда не сообщается имя заказчика. Для того, чтобы исполнитель не знал заказчика, и существует промежуточное звено. Поэтому лже-Свердлову в якобы переписке с лже-Юровским абсолютно не было нужды ссылаться на якобы переписку с американским банкиром-евреем Шиффом. С какой стати верить в то, что в данном случае сообщали исполнителю, от кого и откуда получен «приказ». Но Мультатули вещает эту заведомую галиматью, подавая ее как несомненный факт.

      Впрочем, г-н Мультатули печется о своем – его прадед был расстрелян вместе с семьей бывшего царя в Ипатьевском доме. А родоплеменные отношения – древнейшая и могучая сила. Да и другие мотивы нельзя сбрасывать со счетов. Прославление Николая косвенно освещает и его верного повара, а отсвет достанется и правнуку.

      Но все это мелочи по сравнению с откровениями диссидента-эмигранта Михаила Назарова: «Те, кто упрекает Государя в „безволии“ в те роковые дни, не осознают мистического уровня мировой катастрофы, остановить которую никакой глава государства был не в силах… Он предчувствовал, что спасти Россию уже нельзя военно-политическими мерами (которые он предпринял для подавления бунта, но они были за его спиной отменены генералами-заговорщиками), а только духовным подвигом, положившись на волю Божию. В те безумные для России дни его смиренный отказ бороться за власть и за жизнь был в чем-то подобен отказу Христа бороться за Свою жизнь перед распятием. Сын Божий смиренно предал себя в руки палачей ради спасения рода человеческого через победу над смертью в Своем Воскресении, Он молча стоял перед Пилатом и беснующейся еврейской толпой. Так же на свою Голгофу молча взошел и Государь Николай II, человек высочайшего христианского духа, интуитивно зная, что иного пути спасения России уже нет, кроме самопожертвования для вразумления потомков на предстоящем пути страданий.