Разорванное время. Алексей Калугин

с невообразимой путаницей самых противоречивых чувств и эмоций, поспешно ретировался.

      «И почему только земляне не могут думать конкретно и ясно, как драворы? – подумал он. – Как будто специально постоянно сами себе создают проблемы».

      Не выдержав томительного ожидания, Чжои поднялся на ноги. Свое окончательное и бесповоротное решение драворы всегда излагали стоя.

      – Если вы не возьмете меня с собой, я дождусь, пока вы уйдете, и отправлюсь в край дравортаков один, – сказал он.

      – Понятное дело, – развел руками Баслов.

      – Шантаж в чистом виде, – с серьезным видом произнес Киванов.

      Вейзель только усмехнулся.

      – Берг! – Кийск, как пистолет, наставил на парня указательный палец. – Головой отвечаешь за Чжои. Не отходи от него ни на шаг, ни на минуту не выпускай его из поля зрения. Даже когда спишь – держи за руку. Если с ним что-то случится, я самолично сдам тебя Люили. Если хочешь узнать, во что он способен тебя превратить, можешь заранее обсудить этот вопрос с Чжои. Понятно?

      – Конечно, господин Кийск, – широко улыбнулся Берг.

      Он был рад, что Чжои остается в отряде. За несколько дней пути молодые ребята, до этого едва знавшие друг друга, успели сдружиться.

      – А ты, Чжои, – палец Кийска нацелился на дравора, – с этой минуты беспрекословно выполняешь все, что тебе говорит Берг. Усек?

      Чжои быстро переглянулся с молодым солдатом и, так же как и он, расплылся в улыбке:

      – Конечно, господин Кийск!

      – И кончайте с этими улыбочками, – с деланой суровостью насупил брови Кийск.

      Киванов внимательно, как будто в первый раз, посмотрел на друга.

      – Знаешь, Иво, – задумчиво произнес он, – мне порою кажется, что, став космопроходчиком, ты убил в себе гениального педагога.

      Тут уж никто не смог удержаться, чтобы не захохотать в полный голос.

      4. ЧУЖАЯ ТЕРРИТОРИЯ

      Идти под палящими лучами светила по сухому сыпучему песку, засасывающему ногу по щиколотку, было нелегко. Утомленные путники двигались молча, утирая пот, то и дело прикладываясь к быстро пустеющим флягам с водой.

      Часа через три цвет полосы горизонта изменился, став из желтого серым.

      – Пришли? – прохрипел пересохшим горлом Баслов.

      Чжои молча кивнул.

      – Теперь ты видишь что-нибудь впереди? – спросил у дравора Кийск.

      – Почти ничего, – ответил Чжои. – Только большие здания, разделенные внутри на множество секций… Все путается, плывет… Слишком все однообразно, невозможно разобрать деталей…

      По мере приближения к ней серая полоса, искаженная перспективой, изгибалась дугой, охватывая с обеих сторон желтую песчаную поверхность пустыни, словно готовилась проглотить ее.

      Когда стали видны дома, стоящие на сером покрытии, отряд ненадолго остановился.

      Баслов сделал глоток из фляги и выплеснул остатки воды себе в лицо.

      – Мы нашли то, что искали, – сказал он, стараясь