Три мешка хитростей. Дарья Донцова

он сидит днем дома. Небось глотнул по жаре холодной воды или пивка и подцепил ангину.

      Недолго думая, я выложила историю про НТВ и новое шоу. Сейчас он придет в восторг…

      – Нет!!! – заорал мужик – Никакого телевидения, даже не приближайтесь к моей квартире!

      – Почему? – попыталась я продолжить разговор.

      – Нет!!! – вопил Федор Петрович. – Не хочу, не желаю, пошла к дьяволу!!!

      Я недоуменно сжимала в руках противно пищащую трубку. Чего он так взъелся на телевидение? Но ехать все равно к нему надо, другой вопрос, как проникнуть в квартиру?

      Путь оказался не ближний. Сначала до метро «Кузьминки», потом на автобусе вглубь квартала самых простых блочных домов с уродливыми черными швами. Потом еще пришлось топать пешком, и, когда наконец появилась двенадцатиэтажная башня, я чувствовала себя как ездовая собака, тащившая весь день по льду тяжеленные нарты.

      Подъезд смотрел на мир выбитыми стеклами, внутри мрачно торчали сгоревшие почтовые ящики, и пахло так, как и положено в подобном месте: мочой и блевотиной.

      Квартира ненавидящего НТВ Федора Петровича находилась на первом этаже, сразу за лифтом, в темном закутке. Чуть не стукнувшись лбом о какую-то свисавшую балку, я ткнула пальцем в звонок. Раздалось сначала «пение соловья», а потом шлепанье тапок, дверь приоткрылась, и на пороге возник прехорошенький блондинчик с лицом порочного ангелочка. Фигура у мальчишки была отличная, и он с удовольствием ее демонстрировал. Распахнул дверь и оказался передо мной в одних плавках. Правда, сегодня жарко, и надевать спортивный костюм в такую погоду не хочется, но мог бы хоть халат набросить. Впрочем, великолепно понимаю его: когда целый день занимаешься на тренажерах, естественно, хочется продемонстрировать всем результаты своих усилий.

      Не успела я сообразить, с чего начать беседу, как парнишка картинно тряхнул роскошными волосами и, распространяя запах «Орбит», прочирикал:

      – О, это вы, Надюша! Хорошо, что передумали. Ну кто же отказывается от удовольствия. А я, честно говоря, расстроился, деньги-то заплачены вперед. Входите, входите, не бойтесь, я не кусаюсь и не бросаюсь на дам прямо с порога.

      – Спасибо, – прошептала я, опуская глаза вниз, и юркнула в крошечную прихожую.

      Комнат в квартире было две. Одна оказалась закрытой, а во второй, куда меня завел Федор, стояла большая кушетка, накрытая белейшей простыней.

      – Ну, – улыбнулся хозяин и кашлянул, – раздевайтесь, насколько понял, у вас спина.

      – Вы больны, – сурово ответила я.

      – Да нет, – отмахнулся Федор Петрович, – аллергия на пыльцу замучила, просто извелся, ведь с людьми работаю. Постоянные клиенты в курсе и не боятся, а новым объяснять приходится. Зимой еще ничего, а летом вообще караул. Голос вон почти потерял!

      – Уезжать надо из Москвы в мае, – посоветовала я.

      Федор хрипло засмеялся.

      – Что вы, клиенты косяком идут, я ведь лучший массажист в Москве, даже квартиру эту специально снял под кабинет.

      – Да? –