Разведчик в Вечном городе. Операции КГБ в Италии. Леонид Колосов

автомобильного концерна. Здесь я сделаю небольшое и отнюдь не лирическое отступление.

      Шестидесятые годы в Италии были ознаменованы поисками новых путей во внутренней политике. Ими занялись прежде всего те круги итальянской буржуазии, которые были связаны с наиболее развивающимися отраслями промышленности, приносившими огромные сверхприбыли, что позволяло подкупить определенную часть трудящихся и профсоюзы. Не удивительно поэтому, что политическими новаторами от класса буржуазии выступили круги, группировавшиеся вокруг концерна „Фиат“, с одной стороны, и государственного нефтеметанового объединения „ЭНИ“ – с другой. Могу с уверенностью утверждать, что такие лица, как Витторио Валетта и президент „ЭНИ“ Энрико Маттеи, стали отцами новой политики итальянской буржуазии. А конкретную форму ей придали люди типа Фанфани, Моро, Румора, Андреотти, Коломбо, принадлежавшие к старому поколению политических деятелей страны, вовремя изменивших политическую ориентацию в свете новых требований народившегося монополистического капитала. Эта новая политика, получившая с 1962 года название „левого центра“, ибо означала собой союз христианских демократов с социалистами, социал-демократами и республиканцами, действительно была сдвигом влево…

      Профессор Валетта узнал меня сразу: „А, дотторе, рад вас видеть. Что, переквалифицировались из коммерсанта в журналиста?“ Я не стал развивать тему о смене моей профессии и поспешил представить Мариэтту Сергеевну, подробно перечислив все ее титулы и звания, добавив, что она в данный момент является „самой известной советской писательницей“. Профессор церемонно поцеловал руку моей скандалезной бабке и предложил для начала объехать на открытой машине самые невралгические центры „Фиат“. В результате трехчасового путешествия вместе со специально выделенным гидом Мариэтта Сергеевна узнала, что „Фиат“ родился немного позже, чем она, – в 1899 году. Что ежегодно его заводы со 143 тысячами занятых выпускают полтора миллиона автомобилей, а сие составляет 80 процентов всего автомобильного производства Италии. Кроме того, Мариэтте Сергеевне стало известно, что „Фиат“ производит наиболее дешевые „народные“ автомашины, которые доступны по цене простому человеку, что фиатовские рабочие получают одну из самых высоких заработных плат в стране, что дети этих рабочих имеют бесплатные ясли и детские садики, а также семилетние школы, что наиболее талантливые ребята направляются на учебу в университеты и технические учебные заведения, в том числе и за рубеж на полном обеспечении концерна, а затем, окончив их, возвращаются на заводы концерна, занимая должности инженеров, бухгалтеров, специалистов по рекламе и так далее. „Да это же полный социализм!“ – воскликнула вконец ошарашенная писательница, но затем, подумав, добавила убежденно, обращаясь ко мне: „И все-таки ваш Валетта типичный эксплуататор!“

      А затем был шикарный обед с „эксплуататором“, во время которого Мариэтта Сергеевна и генеральный директор „Фиат“ обнаружили, что оба прекрасно говорят по-немецки. Я-то знал, почему.