Цена страсти. Селеста Брэдли

неровней!»

      Эта простая мысль поразила ее настолько, что она испугалась, уж не правду ли он говорит. Не говоря уже о том, что твердил занудный внутренний голос…

      …который в большинстве случаев бывает прав!

      «Эй, заткнись сейчас же!»

      …Его сюртук. Она цеплялась за мысль о сюртуке, как за соломинку. Наряд был добротен, пусть слегка поношен – такой вполне мог принадлежать джентльмену, попавшему в стесненные обстоятельства.

      Одна загвоздка: лорд Эрон Арбогаст богат, если верить газетенке.

      Впрочем, подобный сюртук вполне мог принадлежать и слуге, которому время от времени перепадает одежда с хозяйского плеча. Уортингтоны никогда не позволяли себе отдавать поношенное платье прислуге, потому что всегда подрастал очередной Уортингтон, которому оно доставалось по наследству – однако Электре было известно, что многие аристократы одаривают слуг таким образом.

      – Сколько можно долдонить тебе, бешеная ты лунатичка, – я не его светлость!

      Электра с трудом сглотнула. О всеблагие небеса! Не могла же она так ошибиться? Неужели ее вожделенная, титулованная и состоятельная светлость лежит сейчас, кашляя и потея, в «Зеленом Ослике», и лоб ему отирают грубые руки какой-то смазливенькой служанки, а вовсе не ее собственные? Неужели она пошла на безумное, отчаянное преступление и поставила на кон все свое будущее, похитив простого камердинера?…

      Ей вдруг стало трудно дышать.

      «…Что я натворила?»

      Элли без сил опустилась на сундук, где сидела прежде, и спрятала в ладонях пылающее лицо, по-прежнему сжимая в пальцах пистолет. «Вот и выходит, что я – всего лишь очередная безумица из рода Уортингтонов…»

      Вдох. Выдох. Наконец она подняла голову и вновь взглянула на связанного мужчину.

      – Хорошо, – устало произнесла она. – Поганая ситуация, не так ли?

      Мгновение помолчав, пленник коротко хохотнул:

      – Согласен. И это мягко сказано.

      Теперь он просто смотрел на нее, оставив всякие попытки высвободиться – словно понимая, что она начинает ему верить.

      Электра встала и отложила бесполезный пистолет. Пленник проследил за ним взглядом. А она размяла пальцы, затекшие от непривычной тяжести.

      – Не бойся. Я не стану его разряжать…

      Пленник одарил ее взглядом, полным подозрения:

      – Тем паче что он даже и не заряжен, ага?

      – Разумеется, заряжен! – заморгала Электра. – Сам посуди, отважится ли кто-нибудь разыгрывать разбойника с большой дороги с незаряженным пистолетом в руках!

      И, качая головой, она наклонилась, чтобы развязать веревки на ногах пленника. Узлы, как и обычно, вышли отменные…

      Связанный хранил молчание, и Электра взглянула ему в лицо. Она увидела совсем близко его глаза, наполненные искренним ужасом.

      – И ты все это время тыкала в меня заряженной пукалкой, что ли? А если бы ты задремала с оружием в руках, целя в меня?

      Электра одарила пленника одной из самых ослепительных своих улыбок:

      – Ну,