После. Андрей Круз

давай.

      Наливал он понемногу, не напиться, а растянуть бутылку хотел, так что не страшно. Опять подняли, чокнулись.

      – Ты говорил, что тут легковушки дешевые. Почем будут?

      – Да что почем. Натащили их много, целая стоянка. Со всего района вывозили, даже из Калинина. Грузовики берут, но как удержишься? Легковушку на жесткую сцепку и сюда. И вот те результат: грузовики в дефиците, а легковые стоят. Машина нужна, что ли?

      – Да взял бы что-то, если совсем недорого.

      – Тебе где кататься? Ну, я в смысле – по городу или как?

      – «Или как» хотелось бы.

      Вот прямо сейчас у меня подозрение возникло на то, что те, кто мне нужен, как раз «зеленые» и есть. Пешком по таким делам не находишься. Я знаю, я за такими десять лет гонялся, сперва опером, затем начальником.

      – А ты откуда сам? – спросил Саша.

      – Калининский я, что интересно. Военный. Служил в Теплом Стане, в мотострелковой бригаде, перевели из Афгана за год до Этого Самого. Когда шарахнуло, были в отпуске с семьей, у родителей жены, за Рязанью. Никуда не успел, да и вызвать тоже не успели. Хотели сперва в Калинин, но ни через Москву, ни мимо нее никак. И Рязань снесли. Поехали вокруг, да не доехали, в Вологодской сослуживца встретил неожиданно, тот из Грязовца. Вот он к себе и затащил, там осели. В Калинин смысла не было, все одно нежилой.

      – На Калинин две упали. Наземный был на пятьсот тринадцатом и воздушный над Мигалово, над аэродромом рванул. – Саша чуть помолчал. – Мы ездили туда, вывезли очень много. Карабин мой как раз из Мигалово. А так вымер город. Кто разбежался, а так погибли больше. Туда и сейчас заезжать страшно. И за Волгу лучше не лезть, хоть новый мост цел остался, там и радиация до сих пор, и химия местами какая-то, говорят. А у Мигалово чисто почти везде. Семья жива?

      – Нет, погибли. Все погибли.

      Я подробности рассказывать не стал, а он спрашивать постеснялся, хоть и понял, что пережили они удар. И хорошо, что постеснялся, спасибо. Не хочу я об этом ни с кем.

      – А что-то для проселков найти можно все же?

      – Можно. Знаю одну. Но за нее заломят штуки полторы, не меньше. Хочешь, покажу завтра.

      Три у меня есть. Половину за машину? А с другой стороны, что мне с этих денег? Проживу как-нибудь.

      – Что за машина хоть?

      – «Луазик», – он усмехнулся. – Зверь машина. Не вру, серьезно, народ не втыкает просто. И жрет немного, это тебе не «козел». Движок запоровский, подвеска железная.

      – Ломаются там движки, я слышал.

      – И на коленке чинятся. И запасные есть у нас, поснимали. Так «запоры» вообще не берут. Кому понтоваться, то смеяться будут, кому для дела, так на фиг не нужен. А этот ездил мало, побегает пока.

      – Ну, покажи завтра. Попарюсь еще, с веничком.

      – Давай. А я тебя тогда подниму, как на работу соберусь, в восемь. Годится?

      – У меня будильник есть, встану. Ты бибикни просто.

      – А у меня бибика сломана, – засмеялся он. – Свистну.

      Напарился, опьянел малость, потому что мы и водку выпили, и пиво до капли. Пошел к себе