Преступный ход конем. Марина Серова

Пьяный, что ли? Только у нас еще такого не случалось, чтобы во время соревнований кто-то из спортсменов напился. После – да, а во время – никогда. Форму держат. Так вот, вошел я в манеж, Арабелла ко мне и заржала, да жалобно так. Что такое? Я бегом к тому месту, где человек лежал. А как ближе подошел, так и признал Лихарева. Лицом вверх он лежал. Я, как глаза остекленевшие увидел, сразу все понял. По карманам своим шарить стал, телефон искал. А его, как на грех, не оказалось, в подсобке оставил. Метнулся в подсобку, схватил телефон, начал участковому звонить. Руки трясутся, в кнопки не попадаю. Кое-как дозвонился. Рассказал, какая у нас тут беда. Он велел встать у тела и никого не подпускать. Я так и сделал.

      – Долго ждали?

      – Минут двадцать. У нас же тут все рядом.

      – А когда другие конюхи подошли?

      – Тимоха последним заявился, почти одновременно с участковым. А Капитан минут через десять после меня.

      – Вас здесь всего трое? Маловато, – посочувствовала я.

      – Нормально. Справляемся, – отмахнулся Иван Степаныч. – Когда нет соревнований, то и работы особой нет. А в другое время хоть деньги приличные заработать можно. Владелец конюшен предлагал еще народ нанять, но мы с мужиками отказались. Неделю пупок понадрывать – зато потом месяц жить можно.

      – А что было потом? – Я вернула разговор в нужное мне русло.

      – Участковый приехал, осмотрел все, вызвал подмогу из района. Пусть, говорит, районные шишки разбираются.

      – Что, неужели не высказывал никаких предположений?

      – Да чего тут предполагать? Захотел Ромка лошадку поразмять, влез ей на круп, а она его и сбросила. Бывает, – спокойно произнес конюх.

      – Другие конюхи тоже так думают?

      – Не пойму я: вы сплетнями, что ли, интересуетесь? – прищурился он.

      – Иногда и в сплетнях есть рациональное зерно, – задумчиво протянула я. – Так что в народе говорят?

      – А ничего не говорят, все от шока еще не отошли. Предполагают, что пьян был. Или, может, дури какой-то наглотался. Нет, вот чего он на конюшню ночью приперся? – Иван Степаныч уже забыл, что у него работы непочатый край. – Вроде не совсем новичок, не с улицы. Должен понимать, что животному тоже отдых требуется. Да ни один уважающий себя лошадник так бы не поступил! А этот мало того, что сам приперся, так еще и лошадь из стойла вытащил. Тимоха думает, что с дамой Ромка был. Решил, говорит, впечатление произвести, поэтому и Арабелла была без седла. Но это только его предположения. Сам молодой, горячий, вот и о других так думает.

      – А вы не согласны, – скорее утвердительно произнесла я.

      – Ясен пень, не согласен. Ромка никогда дамским угодником не был. Да он, если вас интересует мое мнение, вашим полом никогда особо не интересовался. Сколько здесь живет – никаких романов. А уж когда его в жокеи определили, так и вовсе одними тренировками жил. Тренер эту его одержимость одобрял. Вот и доодобрялся, – хмуро закончил Иван Степаныч.

      – Значит, вы думаете, что Лихарев ради тренировки сюда пришел?

      – А что? Другого объяснения я не вижу. Или пьян