Почему не гаснут советские «звезды». Федор Раззаков

с полным основанием рапортовать населению огромной страны, что они победили многие из тех социальных пороков, которые им достались в наследство от царского режима: беспризорничество, нищенство, проституцию, индивидуальный террор, бандитизм. Даже последний представитель такого распространенного в царское время преступного промысла, как «медвежатничество» (то есть специалист по кражам из сейфов), был изобличен и посажен в тюрьму в середине 30-х. И хотя много позже, уже в послесталинские годы, некоторые из этих пороков возродились снова, все равно они оставались социально чуждыми социализму явлениями и поэтому обретались чуть ли не в подполье. Например, ту же проституцию власть не пропагандировала посредством СМИ, как сегодня, а продолжала преследовать в уголовном порядке.

      Индивидуальный террор вернулся к нам только спустя полвека – в 1977 году, когда армянские националисты взорвали несколько бомб в Москве (в последний раз нечто подобное произошло в 1927 году, когда бывшие белогвардейцы взорвали бомбу в общежитии ГПУ). На поиски армянских бомбистов были брошены все имеющиеся силы и средства, в результате чего они находились на свободе всего чуть больше девяти месяцев. Их судили и приговорили к расстрелу. После этого желающих пойти по их стопам долгое время не находилось. И только в годы горбачевской «перестройки», и особенно ельцинского капитализма, терроризм обрел реальную плоть и кровь. И уже никогда не исчезнет, поскольку вполне адекватно вписывается в ту социальную атмосферу, которая сегодня царит в России. Таким образом, можно смело сказать, что если советская власть всячески боролась с самыми различными общественными и человеческими пороками, то нынешняя российская, наоборот, всячески их пестует и пропагандирует.

      Например, еще в наследство от царских времен советскому криминальному миру досталось такое явление, как карточное шулерство. Однако советская власть сделала так, что на протяжении полувека картежные мошенники (так называемые «каталы») были тише воды ниже травы, составляя мизерную долю в общей массе нарушителей закона. В основном они собирались на конспиративных квартирах («катранах») и редко когда выходили «в люди». Ситуация стала меняться в 60-е годы, когда с ростом благосостояния советских людей армия потенциальных клиентов «катал» значительно расширилась. В итоге ряды мошенников стали расти, и они бросились оккупировать курортные города страны. Власть ответила адекватно. В 1970 году в СССР состоялся первый судебный процесс над «каталами», причем власть не постеснялась посадить на скамью подсудимых даже родственника одного из национальных героев – племянника Мелитона Кантарии, который в мае 45-го был одним из тех, кто водрузил красное знамя над рейхстагом. После этого уголовные процессы над карточными мошенниками стали привычным явлением в советской уголовной практике, а в СМИ начали публиковаться материалы, в которых населению давались уроки, как не попасться на удочку подобных аферистов.

      Сегодня «каталы» практически