Истребитель закона. Василий Головачев

паранормальному восприятию.

      Уснул он мгновенно, как только голова коснулась подушки.

* * *

      Машину они оставили в тупике Третьей Одинцовской улицы, упиравшейся в Троице-Лыковское кладбище. Одетые в строительные комбинезоны, двинулись к церкви с лопатами и двумя сумками, в которых уместилось все необходимое для похода под землю, в МИР Ликозидов.

      Редкие прихожане не обращали на них никакого внимания, священнослужители тоже, считая, что если рабочие на территории церкви появляются, то на то есть воля дьякона. И все же Василий почувствовал себя неуютно, будто откуда-то вдруг подул холодный пронизывающий ветер. Примерно то же самое чувствовал и Самандар. Он замедлил шаги, искоса посмотрел на Котова, и они остановились у левого флигеля церкви, возле остатка старой церковной стены и штабеля кирпичей.

      – Что-то мне здесь не нравится, – сквозь зубы проговорил Василий.

      – Мне тоже. Понаблюдаем. – Самандар опустил свою сумку на гравий дорожки и с лопатой двинулся к шеренге кустов, делая вид, что примеривается копать. Отсюда уже была видна могильная плита – вход в подземелье, и никого возле нее не было, однако ощущение постороннего присутствия мешало Посвященным подойти прямо к ней.

      Стас, не задавая вопросов, остановился у оградки с каменным крестом внутри, присел на корточки, разглядывая свежий след рубчатой подошвы на мягкой почве.

      – Здесь кто-то есть, дядь Вась, – негромко сказал он. – Прошли как минимум трое. И они наблюдают за нами.

      – Пусть обнаружат себя сами, – почти беззвучно сказал Василий. – Подходить к колодцу пока не будем, начнем «ремонтировать» ограду и разбирать эту старую кладку.

      Ждать неизвестных наблюдателей пришлось четверть часа. С двух сторон к «рабочим» двинулись двое в плащах (несмотря на летнюю жару), под которыми легко было прятать оружие. Один фигурой напоминал прямоугольный шкаф: ростом под два метра, квадратное лицо с квадратным подбородком и сломанным носом, глаза-щелочки, короткая стрижка, руки-лопаты – типичный нью-йоркский гангстер тридцатых годов двадцатого века. Второй гость был пониже и пожиже, черноволосый, смуглый от природы, с лицом резким, острым и взгляд имел липкий и неприятный. Когда они подошли поближе, из-за хозяйственной пристройки церкви вышли еще двое мужчин, один в таком же плаще, второй в светло-коричневом костюме и желтых туфлях. Остановились, закурили, издалека наблюдая за своими коллегами.

      – Эй, вы что здесь делаете? – проговорил квадратнолицый неожиданно тонким голосом.

      – А тебе что за дело? – неторопливо обернулся Вася с кирпичом в руке. – Ты кто? Прораб новый, что ль? Или сторож? На попа вроде не похож.

      – Наряд покажи, – набычился верзила.

      – Какой еще наряд? – удивился Самандар. – Ты с неба свалился, паря? Шабашники мы, настоятель платит – работаем, не платит – не работаем. А в чем дело? Вы, часом, не из милиции будете?

      – Из милиции, – басом пробурчал второй гость, издали показывая малиновую книжечку с тисненым золотым орлом. – Вам придется пройти с нами.

      – Здрасьте, жопа,