Летящая против ветра. Надежда Кузьмина

поможем… только утащить эту заразу надо куда подальше. А то травница увидит – проклянет!

      Ох! Тин, где ты?! Забилась выброшенной на берег рыбой, но зря – рука держала крепко, не давая закричать. Вторая лапа сунулась под рубаху, царапая спину ногтями, и потянула пояс портов. Я почувствовала, как от моей ненависти мир становится красным – не позволю! Руки прижаты, так мне они и не нужны! Снег мой, друг мой – где ты? Тут? Так пусть под рукой, зажимающей рот, вспыхнет огонь!

      Заорали мы с Зимкой оба. В голос. Он – от неожиданной жалящей боли. Я – оттого, что перестаралась и обожгла себе подбородок.

      Тяжесть со спины исчезла. Послышался треск, а потом холодный голос Тин произнес:

      – Парни, а вы тут что потеряли?

      – Да-а… да-а… – я узнала голос Ельки. – Да она упала, а мы помочь подняться хотели!

      Я села, одергивая тунику и отряхивая от хвои живот и колени. Подбородок ныл, но я не собиралась этого показывать – ведь специально запалила огонь так, чтоб его не видно со стороны было. С ненавистью уставилась на сидящего рядом на земле рыжего Зимку, баюкающего руку. Елька с Иржиком стояли невдалеке, у большой ели.

      – Так, значит, вас помочь прислали? – Тин обвела троицу тяжелым взглядом.

      Парни, сглотнув, кивнули.

      – Да, Хрунич обещал мне к зиме прислать кого-нибудь, с дровами подсобить. Так это вы?

      Так. Кому-то сейчас сильно не повезет.

      Парни кивнули снова.

      – Вот и отлично! – милостиво качнула головой моя наставница. – Вон как раз пригорочек с подходящими сухими елками. Вы ж парни сильные? Вот берите по одному бревну, они не толстые. Нам как раз пора домой поворачивать, вы следом и пойдете. Донесете, распилите и свободны!

      Вся злость у меня прошла, стало даже смешно. После того, как эти козлы протащат бревна по оврагам да буеракам, а потом еще на поленья попилят, им уже не до беготни за девками будет.

      – Ну, что встали? Давайте, по бревну на плечи – и вперед! – в голосе Тин звучали повелительные нотки.

      Парни с обреченным видом поплелись к косогору.

      Через час мы подошли к дому. Следом тащились три потные, пошатывающиеся, матерящиеся под нос фигуры с длинными, толщиной в ногу лесинами на плечах. Тин как ни в чем не бывало зашла в избу, вынесла оттуда пилу и большой ковш воды. Отдала парням:

      – Давайте, козлы вон там, поленница за сараем. Распилите – свободны, – повернулась ко мне. – А ты, Мири, иди пока в избу, травы разбери.

      Зашла за мной следом, подмигнула:

      – Ну, думаю, их ты видишь в последний раз.

      Все же какая Тин умная! Не просто приструнила гадов, а припахала к делу и нагрузила так, что им долго еще в эту сторону и глядеть не захочется!

      Парни провозились с дровами почти до заката. После этого Тин вынесла им по паре пирожков с капустой на дорогу, отдала Иржику микстуру от кашля для его матери, Зимке выдала склянку с мазью для больных коленок отца. А Ельке велела передать спасибо Хруничу за помощь. Да еще на прощанье от околицы рукой помахала.

      Вернувшись