Конверт из Шанхая. Владимир Кузьмин

услышала я голос банкира Соболева. – И что же мне прикажете делать?

      – Потерпите, ваше высокоблагородие! – умолял его в ответ железнодорожник с якорем и топориком на кокарде. – Сейчас все уладится.

      – Как же уладится! – воскликнул банкир. – Вы же слышите, не желает этот есаул[12] освобождать мое место.

      Мне стало любопытно, и я шагнула ближе к вагону первого класса, куда по неведомой причине не пускали такого солидного пассажира, как господин Соболев. Окно одного из купе оказалось открытым, оттуда были слышны громкие голоса.

      – Извольте покинуть это место, – говорил один голос. – Мы переведем вас во второй класс.

      – Да зачем мне второй класс, если здесь мне больше нравится.

      – Но у вас нет билета!

      – Есть у меня билет. Я же вам показывал.

      – Этот билет и вовсе куплен в третий класс.

      – Но по правилам я, как офицер, имею полное право ехать на один класс выше.

      – Так я вам и предлагаю ехать не третьим, а вторым классом.

      – Но позвольте! В этом поезде нет вагонов третьего класса. Самый нижний класс – второй.

      – Так что с того?

      – Если бы был здесь третий класс, так я бы и сел во второй. Но раз нету третьего и самый нижний второй, а я имею право ехать классом выше, то я и сел в первый. Неужели непонятно?[13]

      Второй голос ответил не сразу, видимо, кто-то пытался вникнуть в логику сказанного по поводу деления вагонов на классы и правил проезда армейских офицеров.

      – Так я бы и не стал возражать, – почти сдался представитель железных дорог, – но других свободных мест в вагоне нет, а билет в первый класс имеется. Куда прикажете мне пассажира размещать?

      – Как куда? Вы же сами только что говорили, что есть свободные места во втором классе.

      – Но у него билет в первый. А у вас в третий!

      – Я же вам все подробно объяснил! – весело воскликнул невидимый мне пассажир. – Я имею право…

      – Ох! – мрачно ответил ему железнодорожный служащий. – Увольте меня слушать ваши объяснения.

      Через несколько секунд этот железнодорожник, утирая раскрасневшееся лицо, выбрался на платформу.

      – Ваше высокоблагородие! – взмолился он. – Не велите казнить! Займи ваше место кто иной, я бы его сам взашей выгнал. Или жандарму велел. А тут офицер, да с Георгием[14] на груди! Ну как мне с ним драться. Да и жандармы на такое не пойдут.

      – Положим, я вас понимаю, – согласился с доводами банкир. – Но мне-то что прикажете делать? Здесь остаться? Никак невозможно! У меня дела!

      – Да зачем же вам оставаться! Мы вас временно разместим в свободном купе второго класса – у нас в составе второй класс таков, что в других и первому не снилось, – а на станции Обь освободится купе в первом. Так мы вас и расположим в нем, приведем, так сказать, в согласие с купленным билетом. Прикажете чемоданы грузить?

      – Да уж грузите, а то мы с вами так здесь и останемся, – махнул рукой банкир.

      Железнодорожники

12

Есаул – офицерский чин в казачьих войсках, равный чину капитана в пехоте или современному званию майора.

13

Такая путаница, невольная или специально устраиваемая, не была редкостью.

14

Орден Святого Георгия, или Георгиевский крест. В данном случае офицерский. Присваивался за подвиги в сражениях и был очень почетен.