Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая. Вера Камша

фок Дахе! Смирно!

      Остановился, кляча твоя несусветная! Щелкнул каблуками, неловко припав на больную ногу, отчеканил:

      – Полковник фок Дахе. Срочная надобность. Я иду…

      Не узнал маршала и теньента тоже не узнает, так что ни к какой Виборе его не затащить! Решение пришло само, виконт бросился вперед, на ходу стаскивая цепочку. Фок Дахе еще стоял по стойке «смирно» и чеканил свое «Я иду!», когда теньент, сорвав с седой головы шляпу, нацепил на старика защитную звезду, запихнув ее поглубже за воротник. Позади громко, по-детски всхлипнули. Теньент, не выпуская окаменевшей добычи, оглянулся. Гизелла вжималась в заиндевевшую стену, ее губы дрожали…

      – Папа!.. Ты… Ты меня тоже бросишь. Как все…

      – Птиченька моя!

      – Фок Дахе, стоять! Смирно!

      – Холодно… Мне так холодно…

      Оторвалась от грязной стены, шагнула к отцу, обнимая себя за плечи. Создатель, совсем же девчонка, и больше не злится. Куда ей злиться в такую холодину?!

      – Сударыня, я сейчас дам вам свой мундир.

      – Вы так добры, – девушка присела в реверансе и вдруг закрыла лицо руками. – Не надо, ничего не надо, ведь меня все предали!..

      3

      Странная ночь и утомительная – надо бы орать от ужаса, а тянет зевнуть и при этом еще и рассмеяться. Над сказкой, почти показавшейся страшной.

      – Создатель, это же казармы… – хрипит полковник, на плечах которого повис Арно. Ничего не скажешь, взял за руку! – Господин маршал, я не знал, что хожу во сне… Птиченька моя!

      Не ответили, но ветеран вздрогнул, будто его ударили, и рванулся куда-то вбок. Арно оказался сильней, а Торка учит не только бить, но и хватать.

      – Фок Дахе, стоять, – прикрикнул Савиньяк, – смирно!

      Подействовало. Счастье, что началось с вояки, – торговца или мастерового так не удержишь. Полковник стоял, хотя по щеке его ползла слеза. Гизелла, несомненно, была рядом, но Ли ее не слышал и не видел, вот только проталины на стене… Темные пятна складывались в некое подобие девичьего силуэта, однако фок Дахе косился в другую сторону. Отцовская половина его души рвалась к мерзавке-дочери, полковничья исполняла приказ, и долго так продолжаться не могло.

      – Монсеньор, – голос фок Дахе был тускл и тверд, будто трактирная тарелка. – Разрешите обратиться. Теньент, отойдите. Прошу вас.

      Отошел. Каким же славным он вырос. Везет же некоторым родиться младшими, а полковник смотрит осмысленно и даже не думает бубнить «я иду!». Эспера действует и на расстоянии? Ее действие длится какое-то время? Единожды разбуженный не засыпает? Просвещенные люди! Как же мало мы знаем.

      – Говорите, полковник.

      Будет просить то, что сам почитает постыдным. Слушать тоже неприятно, но вдруг удастся понять что-то новое. Об Изломе, о крови, о той же Королеве Холода.

      – Монсеньор, я поступаю как дезертир, но я… Талиг без меня обойдется! Я всю жизнь жертвовал семьей ради службы. Жена меня понимает, но Гизеллу мы погубили… Как я брошу ее сейчас, когда… Вы еще не отец, откуда вам знать! Дочка перестала