Бич времен. Василий Головачев

увидел на темной стене

      Чьи-то скорбные очи.

      Иван продекламировал стихи и грустно посмотрел на девушку.

      – Что-то скорби в них я не заметила, – фыркнула Тая. – Ты любишь Блока?

      Иван улыбнулся.

      – А кто его не любит?

      – Я отношусь к нему спокойно. Но тебя понимаю.

      – Если говорить об очах, то мне, честно говоря, больше нравится Заболоцкий:

      Ее глаза – как два тумана:

      Полуулыбка, полуплач…

      Ее глаза – как два обмана,

      Покрытых мглою неудач…

      Тая задумчиво и удивленно посмотрела на Ивана, но ничего не сказала.

      Они миновали ряд темных комнат и, не сговариваясь, одновременно приникли к длинной трещине, пересекающей стену тупика наискось. Еще один зал с грудами каменных обломков, металлических предметов, цилиндров, но главное – с двумя длинными узкими окнами, через которые в зал вонзалось золотистое, без теней, сияние. И еще. Знакомые всхлипы в этом зале усилились до громкого и гулкого шипения, словно за стеной выпускали пар из котла, то закрывая, то открывая вентиль.

      – Выход? – полуутвердительно сказал Иван. – Но как туда добраться? В щель нам, пожалуй, не протиснуться.

      Он попробовал действовать стержнем как рычагом, но с таким же успехом можно было пытаться пробить стену голой рукой.

      – Черт, не везет! Отдохнем?

      Тая задумчиво побродила по комнате, рассматривая разбросанные по полу непонятные предметы. В дальнем углу она остановилась и включила фонарь.

      – Иван!

      Костров встал с глыбы не то камня, не то керамики с вкраплениями сверкающих шариков и подошел к девушке.

      Луч света выхватил из тьмы колодец глубиной в десяток метров. На дне колодца лежали чьи-то кости, зеленовато-желтые и словно отполированные.

      – Что здесь происходит, Ваня? – дрожащим голосом спросила Тая. – Куда мы попали?

      Иван не успел ответить. Тяжкий удар потряс здание, качнулись стены, дрожь пола вошла в позвоночник через ноги. Вскрикнула Тая, едва не свалившись в колодец: Иван успел удержать ее за полу куртки. Снова удар и новая волна вибрации. Сквозь стихающий гул доносились далекие тревожные крики.

      – Я боюсь! – шепотом сказала Тая, касаясь губами уха Ивана. – Этот страшный лабиринт, коридоры, комнаты… эти взрывы… Ваня, может, нас захватили какие-то пришельцы и увезли на свою планету? Я читала в одном рассказе…

      Иван заставил себя рассмеяться, хотя ему было не до смеха.

      – Чудачка ты моя, мы на Земле, а скорее всего, под землей. Пришельцы не стали бы писать на дверях по-русски.

      – Русский-то он русский, но шрифт не очень русский… О, смотри! – воскликнула вдруг Тая. – Кажется, мы теперь сможем выбраться в тот зал!

      Щель в светлый зал стала шире в полтора раза, сейчас даже Иван мог протиснуться в нее, не рискуя застрять.

      Через минуту они были в зале, пробились между грудами обломков и мусора и подбежали к окнам. То, что открылось их взорам, они увидеть не ожидали…

      Окна