Миры Артура Гордона Пима. Антология. Жюль Верн

мы могли бы надеяться достичь берега в надлежащем месте, была расположена вся ватага черношкурных воителей с Ту‑уитом во главе и, по‑видимому, только ожидала подкрепления, чтобы начать свое нападение на «Джэн». Кроме того, ладьи, находившиеся при входе в бухту, содержали в себе дикарей, правда не вооруженных, но, без сомнения, имевших оружие под рукой. Мы были принуждены поэтому, хотя и против воли, оставаться в нашем тайнике как простые зрители схватки, которая не замедлила воспоследовать.

      По истечении приблизительно получаса мы увидали шестьдесят‑семьдесят плотов, или плоских лодок, – утлегары их были наполнены дикарями, и они огибали южный выгиб бухты. По‑видимому, у них не было никакого оружия, кроме коротких дубин и камней, которые лежали на дне плотов. Немедленно вслед за этим другой отряд, еще более значительный, приблизился в противоположном направлении и с подобным же оружием. Четыре ладьи, кроме того, быстро теперь наполнились туземцами, выскочившими из кустов при входе в бухту, и поспешно отплыли, дабы присоединиться к другим отрядам. Таким образом, в меньшее время, чем то, пока я рассказываю, и как бы волшебством, «Джэн» увидела себя окруженной огромною толпой головорезов, явно решившихся захватить ее во что бы то ни стало.

      Что они должны были преуспеть в своем предприятии, в этом нельзя было сомневаться ни минуты. Как бы решительно ни защищались шесть человек, оставленных на судне, число их было слишком недостаточно, чтобы надлежащим образом воспользоваться пушками или каким бы то ни было способом выдерживать бой столь неравный. Я с трудом мог вообразить, чтобы вообще они оказали какое‑нибудь сопротивление, но в этом я ошибся, ибо тотчас я увидел, что они поставили судно на шпринг и стали правым бортом к ладьям, которые были теперь от них на расстоянии пистолетного выстрела, плоты же находились приблизительно на четверть мили к наветренной стороне. По какой‑то неведомой причине, но, самое вероятное, в силу того, что несчастные наши друзья пришли в волнение, увидев себя в таком безнадежном положении, выстрел был совершеннейшим промахом. Ни одна ладья не была задета, ни один дикарь не был ранен, прицел был слишком близок, и выстрел рикошетом пролетел над головами. Единственным действием было изумление по случаю неожиданного звука выстрела и дыма, причем изумление было столь чрезмерное, что в течение нескольких мгновений я ожидал от дикарей, что они оставят свои намерения и вернутся на берег; и вполне вероятно, что так бы они и сделали, если бы наши товарищи поддержали свой пушечный выстрел ружейными, в каковом случае, ввиду того что ладьи были теперь совсем близко, они не могли бы не произвести некоторого опустошения, достаточного по крайней мере для того, чтобы удержать эту ватагу от дальнейшего наступления, пока они не получили бы возможности произвести залп и в плоты. Но вместо этого они дали возможность ватаге, находившейся на ладьях, оправиться от паники, и те, осмотревшись, могли увидеть, что никакого ущерба им причинено не было, товарищи же