Стрекоза для покойника. Лесса Каури

он голову, – посмотри!

      Она вновь окинула взглядом погост. Три позеленевших от времени камня, надписи на которых уже не прочитаешь, какая-то яма в земле – явно треснувшая и обрушившаяся могильная плита, несколько потемневших от времени крестов, лишь один из которых стоял ровно и выглядел не просто добротно, но даже богато.

      – Посмотрела! И что?

      – Нет, ты не поняла, – покачал головой Гаранин. – ПОСМОТРИ!

      А вот теперь до нее дошло. Только как это сделать по заказу?

      Лука прищурилась… Закрыла глаза… От усердия даже высунула кончик языка… Но ничего не получалось! Ни-че-го.

      – Ну? – Гаранин заглянул ей в лицо.

      – Я не могу… не умею… – призналась Лука. – То есть у меня иногда получается само по себе, а специально – еще ни разу.

      – А почему тебя родители не научили? – удивился Яр.

      – Потому что… – Лука запнулась, – мои родители оказались приемными, а о настоящих я ничего не знаю!

      – Оказались… – пробормотал Гаранин.

      Парень явно умел выделить из потока слов – главные.

      – Мне однажды Муня через себя показывала, – спохватилась Лука. – Я ее за руку держала и видела все ее глазами. Может быть…

      – Я не Видящий, – покачал он головой, – со мной так не получится.

      – А кто ты? – пришла очередь удивиться Луке.

      – Смотритель кладбищ, – засмеялся парень и вдруг, резко изменившись в лице, ткнул пальцем куда-то ей за спину: – О боже, там!

      Похолодев, она обернулась… И сама не заметила, как перешла на периферическое зрение. Заброшенная деревенька расцвела всполохами – желтого, голубого, сиреневого… Краски были неяркими, медленно перетекали друг в друга, воронкой вились на одном месте. Заброшенное, спящее место, энергия которого не прибывает и не убывает…

      – А теперь посмотри назад, – тихо, чтобы не спугнуть, сказал Гаранин.

      Лука даже забыла рассердиться за то, что он напугал ее. Взглянула на кладбище и… обомлела.

      Над могилой с крестом, сохранившимся лучше других, висело облако… Больше всего оно напомнило Луке радужный гель, что переливался внутри китайских игрушек-попрыгунчиков, жутко вонявших резиной. Иногда облако отплывало в сторону, делало круг вдоль видимой ему одному границы и возвращалось к кресту.

      – Правее… – произнес Яр.

      Правее располагалась та самая могила с разрушенной плитой. Под ней багровыми контурами угадывались два тела… Приглядевшись, Лука разобрала сочленения костей, лобастые черепа с глубокими глазницами, внутри которых тлели злые огоньки. Скелеты лежали неподвижно, однако периодически принимались с усилием вытягивать конечности, скрежетать неплохо сохранившимися зубами и отталкиваться друг от друга.

      – Кто это? – пересохшими от страха губами прошептала она.

      – Костомахи – сгнившие до костей мертвецы, которые имеют обыкновение бродить по кладбищу. Особого вреда не принесут, пальцем ткни – рассыплются в прах, но неподготовленного человека могут напугать до смерти!

      – А