Страна Изумрудного солнца. Антон Орлов

он усилившегося желания.

      Стены покрывала сверху донизу волнистая лепнина всех оттенков серого и зеленого. В одном месте Тлемлелх заметил на стене темные потеки.

      – Что это такое, энб-саро?

      – А… – провожатый остановился. – Чливьясы, бездельники, не убрали! Здесь вчера одному негу вышибли мозги, энб-саро. Милф и Жжитхан не поделили коробочку для массажной губки, а нег, как ему было велено, попытался пресечь…

      – Пресек?

      – Увы… Остальные неги, когда началась драка, попрятались кто где – звери есть звери, от них нельзя ждать разумных действий. У Милф прокушен гребень, у Жжитхан сломаны четыре ребра… В последнее время мы начали давать кхейглам побольше еды – когда они много едят, они становятся спокойней, но на некоторых это не действует.

      «Почему он сопровождает меня? – спохватился Тлемлелх. – Я без него знаю, где находится приемный зал Бхан, и не нуждаюсь в провожатых… Или здесь теперь новые правила?»

      В конце длинного бокового коридора мелькнула крохотная на таком расстоянии солнечно-оранжевая арка, оттуда доносился шум, взвизги, плеск… Внутренний двор. Сердце Тлемлелха ностальгически защемило.

      «Этот проныра небось постоянно испытывает неутоленное желание, – подумал он, покосившись на спутника, – но приучился это скрывать…»

      Может быть, вступить в Корпорацию Воспроизведения Рода?.. Впрочем, не надо иллюзий, там как везде – слишком много нудных рутинных обязанностей и вызывающей оторопь закрытой информации, которая отобьет тебе и аппетит, и половое влечение, и способность получать от жизни какое ни на есть удовольствие.

      Послышались тяжелые шаркающие шаги, нежный перезвон, и из-за поворота вышла кхейгла. Она была на полкорпуса выше и Тлемлелха, и его провожатого и в несколько раз толще энбоно средней упитанности – обычные для кхейглы размеры. На ее теле не было камней, их заменяли округлые коричневые пупырышки, соблазнительно темнеющие на зеленой коже. Все представители расы энбоно рождаются с пупырышками, но у энбоно их удаляют, вживляя в выемки благородные минералы, а кхейглы такой операции не подвергаются. Зато на ее щиколотках и запястьях сверкали усыпанные бриллиантами браслеты, с гребня переливчатой бахромой свисали драгоценные подвески и колокольчики. Это была старая кхейгла, ее тело покрывали морщины и полученные в драках шрамы, по бокам оттопыривались бесформенные складки – и все же Тлемлелх, вдохнув ее напоенный феромонами запах, ощутил новый прилив желания.

      – Красивый энбоно, – остановившись, сказала кхейгла. – Ты пришел ко мне?

      – К сожалению, нет, восхитительная кхей-саро, я пришел навестить Бхан. Но я буду счастлив вручить вам подарок, – он вытащил из кармана нитку жемчуга и протянул ей.

      Кхейгла схватила украшение, довольно причмокнула и зашаркала дальше.

      – Это Ванф, – сказал служащий Корпорации. – Можно полюбопытствовать, энб-саро, почему вы отдали ей то, что предназначалось другой кхейгле?

      – Неизъяснимый