Фокус-покус от Василисы Ужасной. Дарья Донцова

же начинаю работу. Раскручу тебя.

      – Ага… а деньги откуда?!

      – Я сделаю все бесплатно.

      – Ага… обещаешь, точно?

      Чтобы вытряхнуть Майю из депрессии и заставить ее забыть про веревки, бритвы, воду, высокие этажи и таблетки, я была готова сейчас пообещать ей что угодно.

      – Конечно! О тебе напишут журналисты, тебя будут снимать в кино, твои песни станут литься из каждого плеера и радиоприемника, фанаты армиями примутся штурмовать ваш подъезд… Да всю страну от тебя переколбасит!

      Майя хихикнула, потом снова стала серьезной.

      – И когда от меня Россию плющить начнет?

      – Уже через месяц пожнешь первый успех! – сгоряча выкрикнула я и прикусила язык.

      Надо бы назвать другой срок, но уже поздно. Майя вцепилась мне в плечо.

      – Ладно, я буду выполнять все, что ты прикажешь, голой по Тверской побегу, с белым медведем прилюдно в зоопарке потрахаюсь, но если к середине лета не услышу себя по радио, то… то… то… все! Ничто меня не остановит.

      Глаза девочки начали наливаться слезами, губы сжались в нитку, я снова испугалась, но нашла в себе силы спокойно сказать:

      – Прекрати идиотничать. Когда за дело берется человек с моими возможностями и связями, то облома не будет. Прямо сейчас еду на «Русское радио».

      Внезапно Майя упала на колени и обняла мои ноги.

      – Вилка! Я все ради тебя сделаю, все! Только помоги. Ты будешь старенькая, парализованная, сумасшедшая, а я стану из-под тебя горшки таскать и инвалидное кресло возить, я благодарная!

      Я подняла Майю.

      – Знаешь, милая, – усмехнулась я, – если увидишь, что Виола Тараканова превратилась в безумную развалину, неспособную самостоятельно дотащиться до туалета, сделай одолжение, пристрели меня. Хотя, надеюсь, события все же будут развиваться не столь трагично. Ладно, я поехала, а ты приведи себя в порядок и успокой маму.

      К Крыжовникову я попала без всяких проблем. Приехала на улицу Казакова, позвонила по местному телефону Юле и, услышав ее слегка задыхающееся «да», сказала:

      – Это Арина Виолова.

      – Ой, здрассти, здрассти, – затараторила Юля.

      – Мне необходимо прямо сейчас попасть к Крыжовникову.

      – Ну… – замямлила было Юля.

      – Я стою у вас в холле, возле охраны.

      – Сейчас спущусь, – пообещала девушка.

      Очутившись в приемной, я отказалась от растворимого кофе и велела Юле:

      – Веди меня к Крыжовникову!

      – Я всего лишь помощница его секретаря, – объясняла Юля, – ваще никто.

      – Хорошо, скажи его секретарю: Виола Тараканова, она же Арина Виолова, привезла из изолятора временного содержания крайне важную информацию от Сергеева.

      Юля ойкнула и мгновенно испарилась, не было ее минут десять, потом вдруг распахнулась дверь, и строгий девичий голос сказал:

      – Госпожа Тараканова? Крыжовников ждет вас.

      Один из самых могущественных людей российского радиоэфира оказался неожиданно совершенно лысым. Отсутствие волос на голове компенсировалось бородой и очаровательной улыбкой. Увидев меня, он встал и тут же велел секретарше:

      – Полина,