Ричард Длинные Руки – барон. Гай Юлий Орловский

за себя, а не за баронов, как было раньше.

      – А бароны?

      Он засмеялся.

      – За городом еще один замок. На горе. Бароны укрепились там. Еще несколько знатных родов изгнаны в свои владения.

      Я подумал, поинтересовался.

      – А… за что?

      Он сдвинул плечами.

      – А за все хорошее. Чтоб не лезли. И не козыряли привилегиями.

      Я слушал, как сэр Смит разворачивал схему устройства первого настоящего города. Должности выборных правителей в гильдиях, союзах и цехах, а благодаря этому и в Совете, доступны простолюдинам, а вот для знати оказались фактически закрыты. Все, что осуществляется в городе, подлежит контролю Совета, в том числе и деятельность знатных родов, а вот сам Совет знатным сеньорам неподвластен.

      После того как оскорбленные бароны покинули городской замок и переселились в загородные владения, обрадованные горожане воспользовались случаем и приняли закон, по которому бароны и члены их семей исключены из всякой политической жизни города. Теперь они не имеют права занимать должности в городе, а также для этих самых благородных семейств отныне существует ответственность всего знатного рода за проступки хотя бы одного его члена.

      – Это уже перегнули, – сказал я пораженно, – это круто… чересчур круто!

      Он сказал с чувством:

      – Но зато какая свобода для простого народа!

      – Да, – согласился я. – Но пока что аристократов за город, а не на фонари. И Зимний пока цел…

      Он не понял, но уже привык, что говорю непонятности, ведь я паладин, мы все немножко заученные, сказал с завистью:

      – Ах, сэр Ричард, в таком городе никому нет разницы: рожден ты в браке или вне…

      Я смолчал, он еще не знает, как при этой свободе взыграет вся плутократия, какие начнутся подкупы, как должности будут рассматриваться прежде всего как место, где можно вымогать взятки, как… да что там перечислять, я на это насмотрелся, а здесь насмотрятся потом, через века.

      Знать, как я понял, вообще вся удалилась из города и засела в своих владениях, где у каждого рода либо замок, либо укрепленное поместье. Два таких поместья город уже уничтожил посылкой целого войска горожан, подкрепленного милицией, а остальные значительно ослабили, издав законы об освобождении крестьян.

      Лишь Талботы держатся, у них крестьяне верны, как и однощитовые рыцари. Говорят, старший из Талботов превозмог стыд и отправил гонца за помощью к могущественному роду фон Нибелунгов, с которым раньше враждовал.

      К счастью, подумал я, горожанам очень здорово помогают распри между самими феодалами. Знатнейшие семейства еще не понимают, что настоящий могильник для аристократов придет именно из городов. Грызутся, стараются использовать и силы горожан, не понимают, что это уже горожане используют их, привлекая на службу часть беднейшего рыцарства.

      Среди зелени садов красными налитыми яблоками пламенеют дома из обожженного кирпича, покрытые красной черепицей. Все постройки добротные, начиная от амбаров и заканчивая колодцами,