Доступная женщина. Андрей Арсланович Мансуров

вого «обследования» очередного корпуса или Уровня…

      Парковка оказалась почти пуста – совсем не так, как будет ближе к вечеру, когда начнётся основной наплыв желающих «освежиться», «снять напряжение трудовых Будней». Или попросту выпендриться перед другими своим статусом.

      Да собственно, именно поэтому он и приехал так рано, почти к открытию: не хотел, чтобы… мешали.

      Впрочем, мешали – не совсем верное слово. Скорее – смущали. Он и без свидетелей чувствовал себя достаточно на взводе – так что чужих косых или ироничных взглядов ему не нужно!

      Он аккуратно припарковал свою старенькую «Шкоду» между чьим-то «Мерседесом-галакси» и громадным, похожим, скорее, на сухопутный дредноут, внедорожником «Тойота-лэндкруизер – 55». Вылез. Оглянулся. Если не считать запоздавшего уборщика на автоподметальщике – никого. Он кинул монету в стояночный автомат.

      Двинулся к Зданию.

      Ощущал он себя… Да, неуютно. Словно голый идёт по пляжу. И не нудистскому.

      Пережитки преодолевать трудно: в век всеобщей «сексуальной свободы», (чтобы не сказать – распущенности и вседозволенности) он до сих пор страдал от убеждений, вбитых в него матерью, можно сказать, с пелёнок: в глубине души, кажется, всё ещё верил, что где-то существует чистая, воспетая поэтами прошлого, любовь… Когда двое ощущают, так, словно кристально ясную истину, что созданы лишь друг для друга, и больше ни для кого.

      А не так как сейчас.      Когда всё сведено к взаимоотношениям «деньги-товар». И то, что товаром выступают… Услуги по удовлетворению первичных инстинктов и потребностей, ничего по сути не меняет. Товар как товар.

      Однако рассуждения рассуждениями, а физиология – физиологией: после нервного срыва…

      Ну, всё же, скорее, не срыва – а так, небольшого недоразумения в Оффисе… Заключение психотерапевта ясно гласило: «необходим курс психокоррекции, (в Диспансере) и (или) двухнедельный курс нормального оздоровительного секса (амбулаторно)». И – подчеркнуто: «с естественной партнершей».

      Начальник, вызвав Михаила на ковёр, подвигав седыми кустистыми бровями и потыкав в «Заключение» волосатым толстеньким пальчиком, недвусмысленно «намекнул»:

      – Поймите меня правильно, уважаемый Михаил Геннадьевич… Разумеется, больше всего меня беспокоят доверительные и свободные отношения между сотрудниками коллектива. Именно это способствует росту производительности и эффективности. А вовсе не «талант и невероятное трудолюбие», как отмечено в вашей личной карточке… Хотя лично я никаких претензий к качеству вашей работы не имею, но – люди!..

      Не хотелось бы, чтоб вас боялись. Или за спиной шушукались. Да вы и сами всё прекрасно понимаете!

      Поэтому, будьте добры, скорректируйте ваше поведение соответствующим… Н-да.

      И, пожалуйста, пройдите рекомендованный курс!

      Другими словами, ему ясно дали понять, что каким бы усидчивым и добросовестным работником он не был, ему очень легко подобрать замену в случае… «некоммуникабельности и непредсказуемых реакций на стрессовые ситуации, неизбежно возникающих на почве сексуальной неудовлетворённости». Как это элегантно написал в своём отчёте штатный психолог.

      Именно после этого Шеф (нужно отдать должное его заботе как об отдельном винтике, так и коллективе в целом! Всё-таки – профессиональный Администратор!) и нанял уже частного эксперта-психотерапевта.

      Так что шагая по аккуратно обсаженной по бокам цветущими кустами и просто – клумбами, асфальтовой дорожке, Михаил ощущал, что полкилометра до парадного входа наваливаются на плечи словно тяжким грузом попутных переживаний – словно он в чём-то виноват!

      Впрочем, может и виноват. Нельзя было так свирепо «наезжать» на невнимательного клерка третьей категории, отправившего специфическое письмо не тому респонденту, в результате чего тот расторг заключённый с таким трудом Договор…

      А ещё бы не расторгнуть – кому приятно иметь дело с рассеянными пофигистами, или – ещё хуже! – безответственными идиотами, допускающими утечку важной информации, или огласку «коммерческой тайны».

      К тому же – чужой.

      Уже входя в элегантно строгие стеклянные двери, он заставил себя прекратить самоедство: надо – значит, надо! Благо, это не трудно, и никаких проблем с морально-этическими Нормами, и уж тем более – Законодательством, как бывало в прошлом, не создаст!

      Вежливые, но от этого не менее грозно выглядевшие в голубых рубашках, чёрных брюках, и армейских полусапогах безликие качки-секьюрити на входе глядели профессионально – оценивающе! Ближайший подошёл к замявшемуся было Михаилу, поздоровался, негромко и вежливо спросил о цели визита.

      – Здравствуйте. Мне нужно… Женщину на две недели.

      – Будьте добры, ваш паспорт, кредитную карточку, и форму восемнадцать.

      Михаил передал всё просимое, и прошёл за мужчиной к стойке регистрации. Пока – единственной работающей из ряда примерно в пятьдесят таких же.

      За стойкой сидел пожилой седоватый мужчина в строгом и действительно хорошо