Ночь подарков и желаний. Мария Жукова-Гладкова

Хотя тоже пьет, срывается… Может, девушка Лена его образумит?

      Комната поразила спартанской обстановкой. Спали там на полу, на матрасах без постельного белья, правда, одеяла и подушки имелись. Обращал на себя внимание большой обеденный стол с прожженной в нескольких местах и покрытой всевозможными пятнами столешницей. На столе стояла грязная посуда, а также лежала какая-то толстая книга с закладкой посередине. Я откровенно поразилась, увидев, что это «Преступление и наказание» Достоевского. Книжный шкаф в комнате тоже имелся и был заставлен собраниями сочинений классиков, а также книгами, которые в советские времена покупали за макулатуру.

      – Садитесь, – предложила тетка, показывая на видавшие виды стулья.

      Сама она полезла в нижнюю часть книжного шкафа, закрытую створками, и извлекла большой фотоальбом старого образца, в котором фотографии вставлялись в специальные уголки. У нас дома есть такой. Альбомы продавались отдельно, уголки отдельно, их требовалось самим наклеивать, а уже потом вставлять снимки. Я помню, как в годы моего детства мы с дедом этим занимались.

      Тетка ткнула пальцем в черно-белый снимок голенького младенца в ванночке.

      – Вот! – объявила она. – Димка.

      – А более поздних снимков сына у вас нет? – поинтересовалась я.

      Нам продемонстрировали Димку-карапуза, Димку-первоклассника с букетом астр и еще несколько снимков, которые заканчивались примерно на Димкиных двенадцати годах. По ним я, конечно, не могла определить, он или не он был у меня в квартире в новогоднюю ночь.

      – Надо к Лене ехать или к его однокурсникам, – тихо сказала я Михайле и Ивану. – Может, у них что-то есть из последнего.

      Курсанты кивнули, но напоследок решили заглянуть к Димкиной сестре. Может, у нее что-то отыщется?

      В комнате сестры фотографий Димы тоже не оказалось.

      – А где живет ваш брат? – спросил Михайло, сделавший правильный вывод, что здесь интересующий нас человек явно не проживает постоянно.

      – У бабы, – ответила сестра.

      – У какой? Адрес, имя, фамилия.

      – Не гони лошадей, мент, не запрягал, – процедила деваха.

      – Девушка, мы же не просто так его ищем! – сорвался Михайло.

      – А зачем он вам? – спросила деваха. – Натворил чего?

      – Он исчез, – ответила я.

      – И что с того? – перевела на меня мутный взгляд деваха. – Новый год же. Десять дней праздников. Мы заявления о его пропаже не подавали. Он никого не убил? Не ограбил? Нет? Так нечего его и искать! А теперь пошли вон отсюда! Ясно вам? Ясно? Нет его здесь! Нет, ясно? Ясно вам?

      Деваха перешла на истошный крик, и мы поспешили побыстрей ретироваться. Она кричала нам вслед свое «ясно», словно заезженная пластинка.

      – Наркоманка, – объявил Иван Белолицев, когда мы уже спускались по лестнице. – И этот Дима тут однозначно не живет.

      – У Лены, как я поняла, он тоже не живет, – заметила я. – Они Новый год вместе собирались встречать. Впервые вдвоем.

      – Ну что ж, придется искать в других местах, – вздохнул Михайло. – Странное