Невольник силы. Сергей Самаров

точно такое же влияние оказывает. Вадиму Александровичу в этом отношении было проще, потому что влияние обычно оказывает какой-то один язык. Так, долго живущие в Соединенных Штатах приобретают акцент американский и глотают окончания слов, живущие во Франции начинают слегка гнусавить. Переселившиеся куда-то на восток приобретают в голосе высокие птичьи нотки, а свежеиспеченные африканцы часто грешат поиском слов со множеством согласных звуков. Некоторые, чтобы показать свой нынешний иностранный статус, начинают даже умышленно коверкать свою русскую речь. Вадиму Александровичу это было противно. Кроме того, он никогда долго не проживал ни в одной стране, и потому приобрести определенный акцент не мог, и русский в его речи, настоящий русский, по которому он успел основательно соскучиться, но не успел забыть, был сильнее всех других языков и акцентов.

      Тогда Вадим Александрович неторопливо шел по московской улице, когда почувствовал на себе взгляд со стороны. Когда столько лет занимаешься ремеслом, выходящим за грань риска, подсознание невольно обостряется, и каждый взгляд чувствуешь, бывает, издалека, и очень остро.

      Естественным было на этот взгляд не повернуться, но определить его всеми остальными чувствами. Вадим Александрович определил. Человек стоял на том же тротуаре и откровенно глазел на него. Может быть, глазел даже испуганно или с негодованием, или агрессивно, это можно было узнать только при прямом встречном взгляде.

      – Призрак… – прозвучало вдруг.

      Это было уже совсем некстати. Правая рука Вадима Александровича плавно поднялась и почесала подбородок, чтобы не снизу характерным движением подниматься к подмышке, а упасть туда сверху, так и быстрее, и не сразу показывает твои намерения. И одновременно с движением руки начался поворот головы.

      – Вадим… – прозвучало в дополнение. – Варягов…

      Это чуть расслабило – давно забытая фамилия показалось чужой, но звучащей приятно, и это ощущение не дало руке попасть туда, куда она стремилась.

      Вадим Александрович повернулся и увидел улыбающуюся физиономию своего бывшего командира и товарища по службе Олега Лавренева…

      – Почему – Призрак? – все-таки спросил Вадим Александрович, встречно улыбаясь, но сохраняя настороженность. Кличка, которую дали ему спецслужбы мира, не должна была дойти до бывшего командира.

      – Все мы призраки… Явления прошлой нашей жизни… Я уж про тебя столько лет ничего не слышал… Думал, сгинул где-то ненароком…

      – Я выжил… Сначала сгинул, потом выжил…

      – Нас этому хорошо научили… Выживать, – отчего-то вздохнул Лавренев. – И не только нас… Вся страна уже много лет выживает…

      И непонятно было, про обучение страны он говорит или про обучение спецназа ГРУ, у которого занятия по выживанию преподаются отдельным курсом. Но это было не важно.

      – Сначала в магазин, потом ко мне, – решительно отдал команду Олег. – Я знаю магазин, где водка точно не отравленная…