Пилигримы войны. Константин Горин

пазл, пытаясь загнать на место ржавые фрагменты. Скрип, удар, опять скрип.

      – Что там, Заслон?

      – Погоди, гляну.

      Заслон переступил порог. С оружием наготове, несколько секунд стоял, всматриваясь в тусклый свет аварийки, а затем осторожно двинулся вперед. Он успел пройти метров двадцать, когда отдаленный скрип перешел в разрывающий уши высокий, непереносимый визг. Лампы погасли в одно мгновение. Из глубины рванула навстречу Заслону мерцающая серыми всполохами тьма, похожая на раззявленную в крике пасть. Он успел сделать два шага назад, когда летящая темнота накрыла его…

      … – Стой! Стоять!

      Нестер не сразу понял, что происходит, но, повинуясь воплям Гуцула и Вохи, остановился как вкопанный. Коридор вывел их со Святом к развилке, и для того, чтобы добраться до своих, надо было пересечь несколько метров.

      – Назад!

      Это было похоже на огромную бледно-серую спираль, воронку, рождающуюся из сгустка темноты и в нее же уходящую. Неизвестное явление ураганом промчалось по коридору, Нестер ощутил, как заломило в висках, заныли зубы. За порогом узла связи он увидел перекошенные, бледные лица бойцов. Несколько мгновений он не слышал ничего, кроме своего дыхания, а затем по разделяющей их бетонной полосе прокатился бронешлем. Нестер сделал шаг вперед, осторожно выглянул в коридор. В нескольких метрах от него валялись броник, разгрузка, «калаш» и прочая амуниция, принадлежащая Заслону. Вот только он сам отсутствовал среди разбросанного шмотья.

      – Заслон?

      Передатчик не работал. Видимо, Гуцул старался говорить тише, но его голос все равно звучал неестественно гулко, болью отдаваясь в ушах:

      – Все что осталось. Сам видишь. Эта чертовщина прошла сквозь него. И все. Слизало как корова языком. Одни тряпки и стволы…

      – Что со связью?

      – Пусто. – Голос Гуцула троился, отскакивал от стен. – Сигнал не…

      Нестер едва успел отскочить. Воронка пролетела в обратном направлении, но теперь по краям перемещались, переходя одна в другую, еще с десяток мелких, подвижных, вращающихся спиралей.

      – Она растет! Выбирайтесь, живо!

      Воха прыгнул первым. Короткий разбег, перекат вперед, – Свят едва успел подхватить его, волоком втащить в свой сектор коридора. Втроем они отскочили назад, переливающаяся теперь уже разноцветными всполохами «сеть» воронки на глазах захватывала пространство. Нестер видел, как Гуцул отшатнулся, но вращающиеся плоскости настигли его, облепили, как паутина, вздернули вверх.

      Время, кажется, остановилось. С ужасающей ясностью Нестер видел, как тонкие нити, пронизывая фигуру связиста, растворяются в нем, а затем застывшее в крике лицо, поднятые руки, ноги, тело теряют свои очертания, плавятся, истончаются, как кусок сахара, попавший в кипяток. Миг спустя время вернуло свой ход, и от Гуцула осталась лишь гора амуниции. Воронка заполнила все пространство узла связи, раздулась, залепила едва различимыми плоскостями и гранями все еще мигающее индикацией оборудование, пол, потолок и застыла на глазах бесформенной серой массой.

      – Ходу!

      Свят