Гарем чужих мужей. Мария Жукова-Гладкова

Перед замком – нечто непонятное: какие-то прямоугольники, вернее, геометрические фигуры, претендующие на то, чтобы их называли прямоугольниками. Они, кстати, были вырисованы наиболее тщательно. Более того, на двух фигурах стояло множество точек: словно рисовавший «бил» по ним кончиком ручки. В другой стороне – той, куда шел Витя, – после леса находилось поле, потом опять лес. И вот дорога. Железная? Если соединить этот план с планом Михаила Николаевича, то получалось, что старая финская деревня должна располагаться на окраине поля. Более того, Михаил Николаевич хорошо помнил, как течет река, и изобразил ее продолжение – отсутствующее на Витином чертеже.

      – Ну что, все равно поедем? – спросила Верка.

      – А ты можешь предложить что-то другое?

      Мы убрали документы на место, полили цветы, следуя инструкции, и уже собрались подключиться к мужчинам, чтобы побыстрее закончить работу, когда раздался звонок в дверь.

      – Это менты! – прошептал в ужасе одноклассник. – Нас сейчас заберут в кутузку.

      – Никого никуда не заберут, – ответила я. – Но лучше не высовывайтесь. Вера, пошли со мной.

      Мы на пару приблизились к двери, я глянула в глазок и увидела на площадке одну женщину. Однако жизнь научила меня никому не доверять и я спросила уверенным голосом:

      – Кто?

      – А Марину можно? – раздался голос. – Это ее подруга.

      Я решилась открыть дверь.

      На площадке стояла женщина примерно моего возраста, ухоженная и, несомненно, прилагающая немало усилий, чтобы сохранить уходящую молодость. Правда, в облике чувствовалась какая-то потрепанность, взгляд – хищницы. Одета была стильно, благоухала «Диором» и явно тянула на подругу Марины. Но я не успела сказать ни слова.

      – Катенька, никак ты? – спросила Верка, прищуриваясь. Тон подружки мне не понравился. Она, конечно, всегда недолюбливала баб, но тут чувствовалось страстное желание впиться гостье в физиономию или выцарапать глаза.

      Женщина слегка дернулась и уставилась на Верку.

      – Гренадерша? – обалдела она. И, похоже, у нее тут же возникли желания, аналогичные Веркиным.

      – Ну вообще-то я теперь – Вера Николаевна, – гордо произнесла подруга, вздергивая подбородок.

      Гренадерша – это Веркина кличка с первых лет карьеры «ночной бабочки», которую подружка терпеть не может. Хотя кликуха очень подходит: у Верки рост – метр восемьдесят три, широкие плечи, бюст шестого размера, но узкие бедра.

      Я отступила в сторону, пропуская не известную мне Катю и еще раз убеждаясь, как тесен мир. Вместе с нами Катя проследовала в гостиную, которую мужики уже убрали, теперь орудуя на кухне.

      – А там кто? – кивнула Катя в сторону кухни, явно услышав звуки. – И где Яша?

      Тон у Кати был властный. А вообще по какому праву она задает такие вопросы? Кто она здесь?

      – Ты разве не знаешь, что Марина уехала? – спросила Верка, не отвечая на вопросы нежданной гостьи.

      – Нет, – покачала головой Катя. – Я ей никак не могу