Американская трагедия. Теодор Драйзер

за то, что на нем хорошо сидел форменный костюм, но за свой вид в целом, – и с этой минуты весь мир для него преобразился. Клайд и еще семеро юнцов выстроились перед мистером Уиплом в служебном помещении, которое примыкало к бюро по обслуживанию, и начальник осмотрел их; после этого, как только часы пробили шесть, весь отряд промаршировал по вестибюлю мимо главного бюро и большой лестницы к конторке Уипла и дальше, к длинной скамье. Здесь все восемь мальчиков уселись (Клайд – последним в ряду) в ожидании вызова, готовые броситься выполнять любое поручение; сменившаяся команда мистера Уипла была отведена в помещение для служащих и там отпущена. Пост Уипла за конторкой занял сменивший его мистер Барнс.

      Дзинь!

      Зазвонил звонок у конторки номерного клерка, и первый мальчик убежал.

      Дзинь! – прозвенело снова, и вскочил второй мальчик.

      – Очередной! К центральному входу! – крикнул мистер Барнс, и третий мальчик заскользил по мраморному полу к двери и подхватил чемоданы входящего гостя, чьи белые бакенбарды и не по возрасту светлый шерстяной костюм даже неопытный глаз Клайда различил за сто шагов. Таинственное и священное видение – чаевые!

      – Очередной! – снова позвал мистер Барнс. – Узнай, чего желает девятьсот тринадцатый. Воды со льдом, наверно.

      И четвертый мальчик исчез.

      Клайд, все время передвигавшийся по скамейке вслед за Хеглендом, которому было поручено подучить его немного, весь обратился в зрение и слух. Нервы его были так натянуты, что он с трудом дышал, поминутно вздрагивал и никак не мог усидеть спокойно; Хегленд наконец сказал ему:

      – Брось ты трусить. Держи крепче вожжи, понял? Все будет в порядке. Меня сперва тоже трясло, с новичками всегда так. Но этак не годится. Полегче надо, вот что. И нечего таращиться по сторонам – смотри прямо перед собой, будто тебе и дела нет ни до кого.

      – Очередной! – опять крикнул мистер Барнс.

      Клайд едва соображал, о чем говорит Хегленд.

      – Сто пятнадцатый требует бумаги и перьев.

      Пятый мальчик скрылся.

      – Где вы берете бумагу и перья, когда надо? – умоляюще, тоном приговоренного к смертной казни, спросил Клайд своего наставника.

      – Я же говорил тебе – у клерка, где ключи выдают. Вон, налево. Он даст и бумаги и перьев. А воду со льдом берешь в том зале, где мы сейчас строились на поверку. Вон там, в углу, маленькая дверь, видишь? Парню, который наливает воду, иной раз дашь десять центов, – его тоже надо задобрить.

      Дзинь! – звонок номерного клерка.

      Шестой мальчик, не говоря ни слова, отправился выполнять какое-то поручение.

      – И еще запомни, – продолжал Хегленд, видя, что подходит его очередь, и спеша дать Клайду последние наставления, – коли захотят чего выпить, напитки получишь вон там, за столовой. Да не путай названий, а то гости разозлятся. А коли вечером будешь показывать номер, спусти шторы да открой свет, а коли надо чего в столовой, разыщи там старшого да сунь ему