Мутаген. Влад Поляков

стреляли.

      – Во-первых – электромагнитного, а во-вторых, в том портативном метателе используется вовсе не «МП», а…

      – Все-все. Я не теоретик, я практик… Пригодилась твоя штуковина, на том огромная благодарность и литр марочного коньяку, – замахал я руками, останавливая приятеля, собравшегося оседлать своего любимого конька – научные мысли вслух. – Лучше скажи про это.

      Я постучал ладонью по обтянутой материей стенке одного из контейнеров. Гришка, словно священнослужитель, стоящий на страже у святой реликвии, в негодовании замахал руками. По-видимому, я своими лапами мог что-то испортить, из-за пустяков он бы так не горячился.

      – Тихо, вандал, там же тонкая аппаратура. Собьешь настройки, и мне придется опять пару месяцев корячиться, возвращать все как было.

      После этих слов он очень бережно освободил содержимое от внешней обертки. Под материей оказались большие пластмассовые ящики, а внутри них, укутанные в слой пенопласта и ваты, лежали пара мощных ноутбуков и какая-то неизвестная мне ерунда.

      – Это что еще за штука? Только не говори, что ты собрал собственный комп, способный спутниками управлять, – спросил я, когда передо мною было разложено все содержимое. – Даже для тебя перебор, Гриш.

      – Не-а, для спутников они не приспособлены. Зато кое в чем другом я совершил прорыв. Точнее, не сам я, но некоторые идеи были лично моими.

      – Ближе к телу, как говорится, – прервал я его разглагольствования, иначе самовосхваление могло растянуться часиков так на несколько. – Для чего вот это все нужно?

      После своей фразы я обвел рукой лежащую аппаратуру. Гришка сначала проследил взглядом за моей конечностью, потом смахнул невидимую пылинку с крышки ноута и начал рассказывать.

      – Я начну по порядку, но ты меня не перебивай. Договорились?

      – Угу. Только без зауми, а то ничего не пойму. Это ты представляешь третье поколение конструкторов и ученых, а я даже в институте не учился, обошелся одним технарем.

      – Помнишь, ты удивился, когда я попросил у тебя какую-нибудь известную игрушку, в которую играют многие и многие тысячи людей?

      – Помню, – хмыкнул я, пожав плечами. – Дал тебе пару дисков с «Сектором смерти». Еще удивился, что ты, от геймерства и вообще от романтики постапокалипсиса далекий, у меня это попросил.

      – Так вот слушай тогда… Эта игра была мне нужна для одной гипотезы, причем не только моей, – видя, что я собираюсь возмутиться, он повысил голос, продолжая повествование: – Я ее кратенько перескажу, иначе ничего не поймешь. Есть вероятность, что сильные эмоциональные переживания способны перестраивать ткань мироздания. Так христиане веруют в ад и рай, и эти миры официально существуют. Понимаешь, сотни тысяч сознаний в это верят, создав из ничего эти пространственные новообразования. Наши ученые решили: а что, если такие порождения можно создавать искусственно и проникать в них?

      Была создана специальная лаборатория, в которую набрали самых