Смежный сектор. Андрей Ливадный

из которых едва исполнилось по четырнадцать лет.

      Он никогда не плакал, но сейчас взгляд вдруг затуманился, стал расплывчатым…

      Жутко понимать, что ты стал взрослым.

      Все кто был старше, погибли. Коммуникатор молчал, но ведь кто-то отбил атаку, загнав чужих назад вглубь тоннельных переходов?

      Нужно искать… Искать…

      В этот момент что-то зашуршало сбоку.

      Машинальная реакция, обостренная отчаянным, безвыходным положением, заставила его распластаться рядом с трупами.

      Он застыл, зная, что ксеноморфы вряд ли отличат по запаху мертвого человека от живого. Это даст ему несколько секунд, чтобы скосить их внезапной автоматной очередью.

      Тело застыло в напряжении, но взгляду не прикажешь, расширенные зрачки искали источник насторожившего шума, и Ван Хеллен внезапно увидел крохотную, облаченную в скафандр фигурку, которая медленно ползла по своду зала, немыслимым образом удерживаясь от падения с двадцатиметровой высоты.

      Секундой позже до него дошло кто это мог быть.

      Левая нога человека не гнулась, она лишь мешала продвижению, постоянно цепляясь за различные выступы ячеистого свода, вдоль которого вились хитросплетения трубопроводов и толстых собранных в жгуты кабелей.

      Астафьев.

      – Ник я тебя вижу… – Пересохшие губы с трудом выдавили короткую фразу.

      Фигура остановилась.

      – Доминик?

      – Да это я.

      – Не выдавай меня, прошу.

      Ван Хеллен чувствовал еще немного и у него начнется истерика.

      – Как ты удерживаешься там?

      – Магнитные присоски. Ты не выдашь меня?

      – Посмотри вниз, Ник. Мне некому тебя выдавать…

      – Я боюсь высоты. – Крохотная фигура вновь начала осторожное продвижение среди образующих свод конструкций. – Что все так плохо?

      – Мне кажется я один на баррикадах. Сейчас чужие пойдут в атаку, и нам конец.

      – Постарайся удержать их. Мне нужно время на установку зарядов.

      В душе Ван Хеллена всколыхнулась горечь. Вспомнился вчерашний разговор. Поверь он словам Николая, и все, возможно, обернулось бы иначе. Может, и не лежал бы он сейчас рядом с телами погибших, глядя на крохотную фигурку, ползущую по потолку.

      Остановить чужих может только безумие или чудо.

      Накануне это не казалась Ван Хеллену очевидным, а сейчас он вдруг понял, что готов отдать все, за призрачный нереальный проблеск надежды…

* * *

      Их было десять человек – подростков по тринадцать-четырнадцать лет.

      Среди старших детей верховодил Сергей Лукорьев.

      – Плюс два градуса. – Мрачно сообщил он, посмотрев на небольшой информационный экран.

      Холод начинал пробирать до костей, не смотря на одежду.

      К нему подошла Даша, – пятилетняя девочка. На осунувшемся землистом лице влажно поблескивали по-детски красивые, полные наивной надежды глаза.

      – Сережа, когда мы будем кушать?

      Лукорьев даже не посмотрел в сторону