Король Артур и его рыцари. Отсутствует

рыцарской науки. Едва окрепшими детскими руками хватал он жердь и, словно с копьем, нападал с нею на названого брата.

      – Защищайся! – кричал Артур Кэю, нахлобучив на голову старый проржавленный шлем.

      – Берегись! – отвечал Кэй Артуру, и много у них бывало крику и грохоту.

      Частенько случалось, что Кэй задавал Артуру хорошую трепку, ведь он был старший. Тогда леди Эктор бежала к мужу и просила разнять мальчиков, но сэр Эктор отвечал ей:

      – Кто знает, не ждет ли нашего Артура судьба повелителя и властелина, так пусть уж он теперь узнает, каково получать колотушки, да поостережется в будущем обижать тех, кто слабее, и наживать себе врагов.

      А мальчики, отдышавшись, вскакивали на неоседланных коней и, накрепко прижав свои копья локтями, атаковали какую-нибудь несчастную яблоню.

      – Сэр рыцарь! – кричали они яблоне. – Мы будем иметь честь сражаться с вами. – И норовили попасть своими жердями в самое маленькое яблочко.

      А сэр Эктор никогда не говорил им: «Делайте то, попробуйте это». Только незаметно для братьев их игрушечные копья становились все длиннее и тяжелее, а кони из отцовских конюшен все сильнее и норовистее.

      Когда же приходила зима, братья скликали сыновей окрестных баронов и из снега и поленьев строили укрепления, а какой-нибудь живущий в замке ветеран, весь в шрамах и рубцах от прежних битв, толковал юношам о стенах и башнях, о подъемных мостах и рвах. И они, поделившись на два войска, величали свои постройки то Иерусалимом, то Константинополем, и защищали их, и штурмовали так, что только снег да бревна летели в разные стороны.

      Миновали еще годы, и голоса братьев зазвучали громче, чем меч, разрубающий доспехи, а плечи налились силою настоящих бойцов. Вот тогда-то и стал приучать их сэр Эктор к настоящему рыцарскому бою.

      С тяжелыми ясеневыми копьями, на рослых боевых конях скакали братья по двору, а в противниках у них был деревянный воин. Воин на диво терпеливый и молчаливый. Ни Кэй, ни Артур, ни окрестные молодые бароны – никто не мог заставить сэра деревянного рыцаря просить пощады, какой бы удар ни обрушивался на его дубовые плечи.

      – Эгей, удальцы! – кричал со ступеней замка сэр Эктор. – Уж не деревянного ли бойца прикажете посвящать в рыцари, когда придет срок?

      А неутомимые братья откладывали копья и брались за мечи, карабкались на крепостные стены и, надев тяжелые доспехи, перепрыгивали рвы и перескакивали через изгороди.

      И играть на арфе и лютне учились Кэй и Артур у леди Эктор, и вести учтивую беседу, а самое главное – ни одного дня не проходило без того, чтобы благородная леди не говорила с сыновьями о Христовых заповедях, о том, сколько слабых и обиженных ждут помощи и защиты.

      Тут и приключилась смерть короля Пендрагона, и по наущению Мерлина прозвучал из Кентербери призыв архиепископа, чтобы все герцоги и бароны, все благородные рыцари королевства собрались под Рождество в Лондоне. Потому что крепко надеялся архиепископ, что в святую ночь своего рождения отметит Иисус того, кому по праву