M&D. Федор Московцев

но сдержалась – ей всё еще хотелось его.

      – … слава богу, ты поняла меня… ведь не могло быть иначе – мы с тобой одинаковые… мы понимаем, что не всё так просто в жизни… чтобы быть объективным, надо видеть объёмное изображение, а не плоское… учитывать все обстоятельства… однобокий взгляд на вещи – это неправильно…

      Допив сок, он вышел из-за стола. Ей пришлось проследовать за ним, хоть она и не успела допить свой чай – за размышлениями, что же с ним делать – допивать, или всё-таки вылить Жжольту на голову.

      На улице он продолжил свой монолог:

      – … да, мы будем встречаться, я не могу отказаться от тебя… возможно, не так часто, и… свидания будут менее продолжительными… наверное, сегодня – последний раз, когда я смогу провести ночь с тобой… я должен уделять Илоне больше времени, ей сейчас нужна моя поддержка… она требует постоянного к себе внимания… конечно, в таком положении… если она узнает про нас, хотя бы заподозрит… знаешь, какая она ревнивая… ты должна понять… вот если б как-то совместить… если ты будешь к ней приходить, и там…

      Он наморщил лоб, и тяжело задумался. Она поторопила его:

      – … и там?!

      Он жестом предложил ей сесть в машину, но она его остановила:

      – Нет, давай поговорим на улице.

      – Да, тут всё обсудим, и поедем, – согласился он.

      – Давай, Жжольт, заканчивай свою мысль!

      – … если б ты с ней почаще виделась, подольше с ней бывала… ты бы убаюкала её подозрения, успокоила её… ну, как можно ревновать к лучшей подруге, почти сестре… у нас есть большой загородный дом, ты знаешь… мы переедем с Илоной туда, ты будешь приезжать якобы к ней, подолгу оставаться, и мне будет спокойнее, когда ты рядом с ней… а когда я буду приезжать, и она, успокоившись, отправится спать…

      Он снова тяжело задумался, мучительно подбирая нужные слова. Ей вновь пришлось его поторопить:

      – … она отправится спать…

      – … мы сможем с тобой…

      – Говори, изъясняйся по-человечески! – раздражённо сказала она.

      – Заниматься любовью! – наконец, вымолвил он.

      – Заниматься любовью?!

      – Да, а что тут такого удивительного?

      И он открыл перед ней дверцу машины:

      – Ну, поедем…

      Желание растаяло, как лёд в горячей руке.

      – Подожди… Давай называть вещи своими именами. Ты по очереди пользуешь двух подружек, затем одну из них выбираешь себе в жёны, а другой отводишь второстепенную роль, и даже предлагаешь украдкой совокупляться в тёмном углу в доме, в котором…

      Он перебил её:

      – Дорогая, вот уж не ожидал, что ты будешь рассматривать нашу ситуацию так однобоко, узко. Ты ведь должна понимать…

      – Как раз это я понимать отказываюсь!

      Имоджин собиралась сказать что-то резкое, но, увидев выражение его лица, по-детски глупо-беспомощное, и несуразное при такой внушительной фигуре, неожиданно расхохоталась. Развернувшись, она пошла прочь, на ходу вынимая из сумочки мобильный телефон