Без шума и пыли. Анатолий Сарычев

крыльцо санэпидстанции, Филарет глубоко вздохнул, быстрым взглядом обведя дворик.

      На противоположной стороне улицы стояла темная «Волга».

      – Закройте входную дверь, – попросил Филарет, осторожно сходя со ступенек.

      Улицы их поселка были практически не освещены. Только луна, изредка посвечивая через разрывы облаков, давала направление движения.

      Идя вдоль бетонного забора, Филарет специально спотыкался, давая понять, что он ничего не видит.

      Он мог пройти путь до локомотивного депо с закрытыми глазами, но сейчас демонстрировал свою полную беспомощность и забитость.

      Перейдя через асфальтовую дорогу, троица свернула направо и уперлась в запертую железную калитку в заборе.

      – Она всегда была открыта, – беспомощно сказал Филарет, дергая левой рукой железную ручку.

      – Давай, Хмырь, лезь через забор! – приказал коренастый, становясь лицом к забору.

      Ловко, как обезьяна, Хмырь взобрался на плечи коренастому и оттуда разом перемахнул через забор.

      Не прошло и минуты, как калитка, скрипнув петлями, открылась.

      – Они там замок повесили, который я пальцем за минуту открыл! Лохи натуральные! – похвастался Хмырь, потирая руки.

      – Не надо подробностей! – оборвал коренастый, толкая Филарета вперед.

      – Мужики! Вы свои шапочки снимите! Увидят люди, разговоров не оберешься, а мне здесь работать! Могут и милицию вызвать, – предупредил Филарет, направляясь к одиноко стоящему зданию химчистки.

      Хмырь опять начал открывать дверь ключом, но у него ничего не получалось. Он пыхтел, сопел, дергал дверь, но ключ не желал проворачиваться. Остроносое лицо покраснело, пошло пятнами, слышен был негромкий мат.

      Коренастый шапочку не снял, но поднял ее наверх, чуть открыв огромные, все переломанные, оттопыренные в стороны уши.

      «Такие уши лучше любой визитной карточки!» – подумал Филарет.

      – Это не тот ключ! – уверенно сказал Хмырь, отступая от двери.

      Коренастый бросил на Филарета яростный взгляд, не предвещающий ничего хорошего. Уши его при этом задвигались, как живые, чуть не хлопая по голове.

      – Вы позволите мне попробовать? – вежливо спросил Филарет, делая шаг к двери.

      – Этим ключом дверь нельзя открыть! – заверил Хмырь, презрительно глядя на инженера.

      – Если не откроешь, то прямо тут тебя и урою! – пообещал коренастый, подходя вместе со своим пленником к двери.

      Вытащив ключ из замочной скважины, Филарет внимательно осмотрел его и, не обнаружив видимых повреждений, снова вставил на место.

      Взявшись за кованую ручку двери, поднял ее вверх, уперся плечом и легко провернул ключ в замке.

      – Это нечестно! Надо было сказать, что дверь перекошена! Этот козел меня специально подставил! – завопил Хмырь на все депо. Он подскочил к Филарету и широко размахнулся, целясь ударить в голову.

      Нырок под руку, уход – и кулак Хмыря с размаху въехал в дверь.

      – Ой, мамочка! Как больно! – взвыл Хмырь на уровне пароходной сирены.

      – Заткнись,