Топор XXI века. Сергей Юрьевич Усков

слей народного хозяйства молодой России… Точнее я сказать не могу по причине секретности. В результате одно уравновесило другое, и ко второму десятилетию XXI века этот головной НИИ подошел почти без потерь как работников, так и помещений, что служило поводом для зависти сокращенных сотрудников других НИИ, которым не посчастливилось заниматься таким нужным стране делом…

      И, пока в помещениях лабораторий этих несчастных институтов осваивались коммерческие структуры, наш славный НИИ продолжал трудиться на благо страны. Точнее, продолжали трудиться те, кто еще не забыл, что такое коммунистический субботник и водка за четыре рубля семьдесят копеек. Те, кто лично снимал со стен портреты Ильича и для кого фамилия Пастухов не была просто фамилией…

      Здание, построенное в середине шестидесятых из блоков и желтого кирпича, имело всего четыре этажа; зато длина его, хоть и была много меньше семисот тридцати шести метров – длины знаменитого московского НИИ на Варшавском шоссе, тоже являлась гордостью всего города: это было самое длинное здание в нём. Однако данная особенность никак не мешала работе: для перемещения между этажами имелось целых четыре лифта, не считая грузового.

      Правда, столовая находилась почему-то отдельно; чтобы посетить ее, требовалось выйти на улицу. Впрочем, работники старой закалки ею и не пользовались, ибо знали поварих, а посему «всё понимали правильно». От закрытия столовую спасали крупный автотехцентр да множество шайтан-автосервисов, облепивших его, как чумазые попрошайки – респектабельного господина. Менеджеры автотехцентра шли в столовую, глядя в смартфон, с наушниками в ушах. Они ставили тарелки на поднос, ели, расплачивались и уходили, не выпуская смартфона из рук и не вынимая наушников из ушей. Качество еды и вес порции их не интересовали совершенно. Работников автосервисов это не интересовало тоже. Данный контингент позволял столовой иметь рентабельность, а поварихам – сносную зарплату и уверенность в сытом завтрашнем дне.

      Администрация НИИ располагалась на последнем этаже. Она состояла из директора, его заместителей, главного инженера, бухгалтерии и отделов: планирования, труда и зарплаты, снабжения и административно-хозяйственного.

      На третьем этаже были кабинеты докторов наук, руководителей отделов, проектов и направлений, филиалы кафедр региональных вузов.

      Второй этаж занимали лаборатории, экспериментальные установки и конференц-зал.

      На первом имелись небольшое опытное производство, маленькая типография, бытовые помещения для водителей и охраны, а также склад.

      Отлаженная за десятилетия система функционировала без сбоев – НИИ выдавал некие результаты, за что и получал некое финансирование… Впрочем, зарплата сотрудников оставляла желать лучшего; однако стабильность ее выплаты, вольное отношение к рабочему времени и невозможность перетрудиться привлекали и молодежь – ту, которая не хотела «пахать на дядю» ненормированно и без карьерных перспектив, несмотря на обещание последних при устройстве. Да еще и за зарплату в конверте и ненамного больше приносимой в дом родителями, посвятившими жизнь «науке и производству», а не перепродаже…

      Однако наряду с такими «приспособленцами» в штате НИИ числилось и некоторое количество амбициозных молодых ученых, желающих заниматься наукой, чтобы внести свой вклад в процветание России.

      Коллектив НИИ жил жизнью, мало отличающейся от жизни героев кинофильма «Служебный роман»; сплетни и ссоры не выходили за рамки приличия, праздники отмечались «всем миром» за одним столом, на похороны скидывались также «всем миром»… Но главное – происходила некая ротация кадров: вместо проработавших уже лет десять на пенсии выдвигались более молодые – из тех, кому до пенсии оставалось еще несколько лет… Впрочем, не забывали и настоящих молодых: их рацпредложения внедрялись, а диссертациям давался ход!

      Директор лично беседовал с «молодыми дарованиями». Умилялся таланту и настойчивости, вспоминал свою молодость. Обещал всяческое содействие в продвижении. Дома за ужином с жаром рассказывал о перспективах науки и своих молодых ученых, способных построить современную, конкурентоспособную на мировой арене страну. Его морщины разглаживались, а недуги шли побоку.

      «Молодые» воодушевлялись и в соцсетях «добавлялись в друзья» к директору и прочему начальству, странички которых вели их дети.

      С девяти утра до восемнадцати вечера улей гудел: лифты исправно перемещали народ с этажа на этаж, в курилках рабочие и инженеры обсуждали последние новости, лаборантка восхищалась нарядом главного бухгалтера, а по коридорам туда-сюда с озабоченным видом двигались служащие с папками под мышкой: так всегда поступают люди, которые никому не нужны.

      Это продолжалось бы и дальше, а стало быть, писать сей рассказ мне не имело бы смысла, если бы однажды не сломался один из лифтов…

      Прибывшие ремонтники выяснили, что в лифте вышла из строя деталь, непосредственно влияющая на безопасность. Проверив оставшиеся лифты, они вынесли вердикт: замене подлежат аналогичные части во всех лифтах, ибо лишь по счастливой случайности не произошло трагедии…

      Впрочем, трагедия