Верховный маг империи. Диана Удовиченко

ответил я, вовремя припомнив его имя. – Что ж ты, зараза, бунтовать пошел?

      – Да я как все! – заржал парень. – Тут выпивку дают!

      Вокруг раздались смешки. Кажется, мне удалось овладеть вниманием толпы и немного изменить ее настрой. Чему, как я понял, немало способствовали усилия дяди Ге, который незаметно, одно за другим, отправлял в народ какие-то заклинания. Но долго это продолжаться не могло. Конечно, с помощью магии мы могли бы справиться с пьяными горожанами. Но тогда пришлось бы перебить полгорода. За что? За то, что их самих обманули? Нет уж. Но ярость, рожденная зельем, неизменно потребовала бы выхода. И ее следовало перенаправить на более достойного претендента. Идеально было бы на Вериллия. Но где он? Отсиживается в своем особняке? Не такой он дурак. Во дворце его точно нет, иначе он не позволил бы народу его штурмовать. Значит, оставался другой враг. Заодно и поквитаемся…

      – Ребята, а чего ж вы во дворец стучитесь, когда казни устраивал Верховный жрец?

      – Так дом его по камешку разнесли, – откликнулся коренастый кузнец, – нет его там!

      – А в храме смотрели?

      Толпа озадаченно замолчала, потом кто-то нерешительно отозвался:

      – Нет… Мы сюда сразу пошли…

      Ясное дело. Пособники Вериллия имели четкую установку: привести народ к императорскому дворцу. Что и было сделано. Бунтовщики прошлись по улице Радуги, а потом их направили к площади Семи королей, где выставили угощение. На храм слуги Верховного размениваться не стали. Скорее всего, разгромили бы его после взятия дворца. Думаю, Вериллий не собирался упускать Падерика, который представлял угрозу его власти. А может, и нет… Кто его знает.

      – Так вперед! – я решительным жестом указал на храм.

      Получив новую цель, толпа угрожающе-радостно загомонила и задвигалась.

      – Не слушайте его! Он подослан императором! – взвизгнул какой-то недобиток.

      Тут же прямо мне в лицо полетел арбалетный болт, но, ударившись о щит, упал на землю. Наши ребята кинулись к подлецу, чтобы заткнуть вопящую пасть, но тот ловко лавировал в толчее, продолжая орать:

      – Рик-бастард предатель! Не рушьте дом Луга! Вперед, на дворец!

      Ну, и где логика, спрашивается? То они призывали безжалостно давить жрецов, подстрекали расправиться с императором именно в отместку за казни, а теперь Луга вспомнили?

      – Там больше нет Луга! – зычно крикнул я, и мои слова подхватили луженые глотки повстанцев.

      Народ заколебался. Часть продолжала давить на дворцовую ограду, другая медленно двинулась к храму. Но большинство стояло на месте, и я физически чувствовал, как в опьяненных, одурманенных людях снова растет недовольство, грозящее обернуться против нас. Здоровый моряк, узнавший меня первым, сжав правую руку в огромный кулак, многозначительно ударял им по левой ладони. Вдруг я ощутил непонятное движение за своей спиной. Толпа затихла, потом кто-то, указывая на меня пальцем, воскликнул:

      – Смотрите! Смотрите!

      Краем глаза я уловил странное белое сияние, бьющее откуда-то сзади. Усилием воли заставив себя не поворачиваться,