Веселые и грустные истории про Машу и Ваню. Андрей Колесников

говорить, что с тех пор смысл жизни этой девочки заключен в шкафчике для одежды (довольно, правда, просторном). Хотя это так и есть. Но я не буду говорить об этом – чтобы не было повода упрекнуть меня в том, что мне жалко новых нарядов для моей девочки. Есть люди, которые и так меня в этом постоянно упрекают (это не Маша).

      Я буду говорить, что год назад девочке была нанесена психотравма – не худшая, впрочем, из всех психотравм на свете. Целый год после этого случая Маша вспоминала о том, как она «показывала моду». День этот хранится в ее памяти во всех мелочах и останется, видимо, на всю жизнь. Поразительно не то, что она за один день научилась ходить по подиуму как профессиональная модель, а то, что она так и не разучилась.

      И вот ее снова пригласили на показ. Когда мне позвонили и рассказали об этом приглашении, я сначала согласился. Я подумал, что клин клином вышибают. Что если для Маши хождение по подиуму превратится в рутинное занятие, то в один прекрасный момент оно ей просто надоест. В конце концов, детям все довольно быстро надоедает. Более того, я сгоряча сказал, что, наверное, и Ваня тоже должен поучаствовать в показе, а то он обидится на сестру, они же все делят пополам, и даже в детском саду, несмотря на разницу в возрасте, ходят в одну группу (про эту страшную историю – в следующий раз).

      Когда происходил этот разговор, я садился в самолет. Пока я летел, я искренне пожалел, что сказал об этом.

      Я подумал, что Ваню ни в коем случае нельзя выпускать на подиум. Риск того, что мальчик после этого шоу превратится в девочку, был огромным.

      Но я прилетел в Америку, когда в Москве уже была глубокая ночь, потом было много суеты, я забыл расставить эти жизненно важные акценты, и, когда я все-таки вспомнил и позвонил, чтобы наказать Алене ни в коем случае не делать этого с Ваней, состоялась уже вторая примерка, и Ваня уже устроил истерику, отказавшись снимать красный бархатный пиджачок, а ему объяснили, что если он возьмет его сейчас с собой, то на следующий день пройтись по подиуму ему будет не в чем, но зато сразу после показа папа ему обязательно этот пиджачок купит, и вместе с брючками, конечно, а то и с сапожками, – и он успокоился.

      Показ тоже состоялся без меня. И слава богу. Я не должен был этого видеть. Но я, конечно, в итоге пожалел, что не видел этого. Последняя примерка состоялась в день показа. Потом была репетиция. Детей было много. Всех их для ясности пронумеровали. У Вани был номер 100, у Маши 101. Маша немного волновалась. Она понимала, что пройти по подиуму – это непросто. Но это было вполне рабочее волнение. А Ваня не волновался нисколько. Он просто немного устал и после обеда, за полчаса до начала показа, подсел к маме, положил голову ей на колени и крепко заснул.

      – Модель заснула! – в панике перешептывались девушки-организаторы. – Что делать? Надо сказать маме, чтобы она его разбудила!

      Они осторожно сказали Алене, что мальчика надо будить.

      – Да он же только что заснул! – резонно ответила она. Они больше не решились ее беспокоить, но испугались еще больше и с испугу дозвонились до своего главного начальника. Он, по счастью, является человеком чувствительным.

      – У