Схватка за Амур. Станислав Федотов

числе. «Шутка миллионщика», – усмехнулся хозяин с изрядной долей самоиронии, когда европейский гость восхитился мелодичностью звона.

      Дверь открыл русокудрый парень в красной рубахе и цветной атласной жилетке. «Тот же самый, – вспомнил Андре, – что и прошлый раз, ничего не изменилось».

      – Чаво изволите? – хмуро спросил парень, видимо, не узнав гостя.

      – Я к Никите Федоровичу, – ответил Андре, вдруг ощутив какую-то тревогу. Прошлый раз парень видел его впервые, но был несравнимо дружелюбнее. Как его зовут? Кажется, Алешка. Да, точно, – Алешка.

      – Нету хозяина, – так же хмуро сказал Алешка и вдруг всхлипнул.

      – Что-то случилось… Алексей?

      Парень удивленно вскинул красные от слез глаза и, кажется, узнал.

      – Это вы, господин…

      – Легран, – подсказал Андре.

      – Да, господин Легран. – Алешка снова всхлипнул и посторонился. – Заходите, господин Легран. Вам будут рады…

      – Да что случилось-то? – нетерпеливо спросил Андре, заходя в просторную прихожую и скидывая на руки слуги тяжелую шубу.

      – Девять дён нонеча, – вздохнул Алексей. – Шапку пожалуйте.

      Андре машинально отдал шапку и шарф, которым на два оборота укутывал шею, и только тут до него дошло:

      – Кто-то умер? – почему-то понизив голос, почти испуганно спросил он.

      Алешка кивнул:

      – Хозяин преставился. Девять дён как… Вы проходите в столовую, господин Легран. Наши все там.

      В столовой был накрыт длинный стол, за которым сидели в основном незнакомые Андре мужчины и женщины – все в черном. Место хозяина во главе стола занимала Анна Васильевна – в глухом платье и кружевной накидке на совершенно седой голове. По правую руку от нее сидели старшие дочери с мужьями и подросшими детьми, а по левую… У Андре перехватило дыхание. Слева от матери сидела Анастасия, Настенька, а на коленях у нее – золотоволосый маленький ангел, правда, не в белом, а тоже в чем-то черном кружевном. На вид ангелу было около года, не больше. А это значит…

      «Ничего это не значит, – одернул он себя. – Настеньку вполне могли выдать замуж сразу после его отъезда… Впрочем, нет, вряд ли. Никита Федорович явно питал надежду заполучить в зятья французского негоцианта и не стал бы торопиться с замужеством своей любимицы. И выходит, все-таки…»

      Андре появился так тихо, что на него не сразу обратили внимание. Тем более что остановился он в тени дверной портьеры, и, только когда вышел из тени, Анна Васильевна, словно почуяв что-то, вскинула на него глаза. Вскинула и замерла, и лицо ее мгновенно стало столь напряженным, что все, кто смотрел в ее сторону, как по команде, повернули головы, направляя взгляды на вошедшего. Мясниковские зятья и Настины сестры расплылись радушными улыбками и заоглядывались на Анну Васильевну, словно говоря: «Это же Андре вернулся, матушка, наш Андре, неужто не узнаете?» Сама же Настенька зарылась лицом, вспыхнувшим