Русский характер. Сергей Донской

Валуев.

      – Есенин? Опять лирика, понимаешь! Мы тут не лирикой занимаемся, а прозой жизни. Вот и излагайте соответствующим образом.

      – Итак, гм, фобии, – повторил Крейцеров, решив не реагировать на незаслуженную критику. – У Токаревой их выявлено пять.

      – Угу, – кивнул Молотов, приготовившись загибать пальцы.

      – К первой группе относится всевозможная зоологическая живность, как то: мыши, крысы, тараканы, пауки, лягушки, жабы, змеи. По-латыни: музофобия, земмифобия, акарофобия…

      – С этим ясно, полковник. Обычные бабские штучки.

      – Далее, по убывающей, следуют акрофобия и скотофобия.

      Молотов вскинул брови:

      – Коров боится?

      – Высоты и темноты, – осторожно поправил начальника Крейцеров. – Скотофобия – латинский термин. Дословный перевод: «мракобоязнь».

      – Мракобесие, – пробормотал Молотов. – Ох уж эти женщины!.. Что у нас дальше?

      – Дальше физиология. Боязнь старения, или геронтофобия…

      – Угу.

      – И целлюлофобия.

      – Как-как? – Прекратив загибать пальцы, Молотов застыл с оттопыренным мизинцем.

      – Целлюлофобия, – произнес полковник Крейцеров по слогам. – Боязнь целлюлита.

      – Что это такое?

      – Эффект апельсиновой кожуры, – подал голос до сих пор помалкивавший мужчина с такой белоснежной и пышной шевелюрой, что издали его голова казалась покрытой хлопьями мыльной пены. – Моя супруга…

      – Погодите вы со своей супругой, Дружинцев, – поморщился Молотов. – Про эффект поясните. В чем он заключается?

      – При целлюлите кожа становится похожей на апельсин, – отрапортовал Дружинцев. – На филейных, извиняюсь, частях тела.

      – Бич современных женщин, – вставил Крейцеров.

      – Погодите, погодите, – нахмурился Молотов. – Это что же такое получается? Оранжевеют они, что ли? Как те щирые украинцы с майдана?

      – Меняется не цвет кожи, меняется ее фактура, – успокоил генерала Дружинцев.

      – Почему? – осведомился тот.

      – Биология, – развел руками Крейцеров. – Неправильный обмен веществ, малоподвижный образ жизни.

      – Так вот, оказывается, какая его хворь одолела, – протянул Молотов. – Ну, гаранта украинского, который в одночасье рябым стал. А он: диоксин, диоксин. Сказал бы прямо: целлюлит одолел. Факт налицо. На лице, я бы сказал.

      – Это сугубо женское заболевание, – осторожно заметил Крейцеров. – Хотя аналогия с внешностью помаранчевого лидера прослеживается. – При запущенных формах целлюлита женские ляжки, бедра и ягодицы выглядят, как будто изъеденные оспой. Критическим считается бальзаковский возраст, но некоторые женщины начинают страдать от целлюлита уже в тридцать лет, а то и раньше.

      – Вот так новости! – воскликнул Молотов, яростно ввинчивая мизинец в оба уха поочередно. – Только этого нам для полного счастья недоставало! Сколько лет Токаревой?

      – Тридцать два, –